Отказ Творческой личности от навязываемых и/или модных соблазнов
ПублицистикаПублицистические произведения о проблемах и вопросах творчества
Художественная прозаЛитературные произведения о творческих возможностях человека
X
«Нельзя, подметив какой-нибудь недостаток у гения, повсюду трубить об этом и тут же делать скоропалительный вывод, будто творения искусства порождаются бессилием, суетностью, несдержанностью. Мало того, что свидетелями выступают факты: надо, чтобы на суде присутствовал главный свидетель. Из преуспеяния разбойничьей шайки нельзя делать вывод, что разбой - лучшее средство для преуспеяния. Мы можем только предполагать, что успехи разбойников объясняются их сплочённостью, тем, что они придерживаются честных правил по отношению друг к другу. Когда же разбойники потерпят неуспех, мы не станем искать объяснения в их сплочённости, мы будем искать объяснение в их насилиях, которые они совершают по отношению к другим, в попрании моральных принципов. Если торговец сперва заработает, а потом промотает большие деньги, мы не скажем, что деньги могут зарабатывать все те, кто их проматывает. Мы только скажем, что, пока торговец зарабатывал деньги, он проявлял расчетливость, осмотрительность, сдержанность. Потом же страсть к мотовству пересилила в нём расчётливость.
Талантливые художники - настоящие подвижники в своей области. Здесь нет места для произвола, здесь идет напряжённая духовная работа и господствует самоограничение.
Мало найдётся таких волевых людей, которые ни на шаг не отклонялись бы от своих жизненных принципов. Где-нибудь да будет срыв. Все мы стремимся от несовершенства к совершенству и не останавливаемся, пока не достигнем вершины. Создать великое помогает верность духовным принципам, а не отход от них. Талант художника проявляется в его творениях, а не в его жизненных ошибках. Мучительное искушение иногда заставляет его идти против собственных убеждений. Созидание требует подавления страстей; когда же они вырываются наружу, начинается разрушение. Чтобы постичь истину, надо обуздать свои чувства, но, чтобы поверить в ложь, их незачем сдерживать.
«Могут ли в одном человеке уживаться способность к созданию Прекрасного и несдержанность? - зададут мне вопрос - Ведь тигр и корова не ходят к одному водопою».
«Да, они не ходят к одному водопою - но только после того, как становятся взрослыми, - отвечу я.- Тигренок преспокойно играет с телёнком. Но взрослый тигр нападает на корову. Поэтому при его появлении она обращается в бегство». Зрелое чувство Прекрасного несовместимо с взрывами страстей, несдержанностью желаний. Между ними непримиримая вражда.
«Почему непримиримая вражда?» - возможно, поинтересуетесь вы. На это есть своя причина. Вишвамитра создал свой мир в борении с божеством. Мир этот был порождением его гнева и гордыни, поэтому он не слился с миром богов. Хаотичный и обособленный, он не смог приспособиться к движению вселенной и в конце концов погиб, испытывая мучения сам и причиняя их другим.
Необузданная страсть содержит в себе нечто противное миру богов. Она вступает в раздор с окружающим миром. Наш гнев, как и наша алчность, видят всё в искажённом свете: малое представляется им великим, великое - малым, преходящее - вечным, вечное же ускользает от их внимания. Объект, на который направлена наша страсть, вырастает до гигантских размеров, заслоняя в наших глазах великие истины мира, заслоняя солнце, луну и звезды. Так наша страсть приходит в столкновение с божеством.
Представьте себе: перед вами река. У каждой волны - свой гребень, но все они текут к одному морю, и их согласный плеск сливается в единую песню. Одна волна не мешает другой. Но вдруг где-то образуется завихрение; бешено пляшущий водоворот преграждает поток и даже тянет на дно. Он не может остановиться и в то же время не движется вперед.
Несдержанное желание вырывает нас из естественного потока жизни и заставляет вертеться на одном месте. Наш дух начинает кружиться, как привязанный, вокруг одной точки, стремясь принести в жертву всё, что у него есть, и погубить всё чужое. Кое-кто видит нечто прекрасное в таком безумии.
Мне кажется, что европейская литература черпает своё вдохновение в этом неистовом разгуле страстей, бесплодных и неуёмных. Но для нас это не образец для подражания, а недостаток, даже извращение. Человек с широким взглядом на вещи отметает многое из того, что нравится человеку с узким кругозором. Пьяному мнится, что он в райской обители, но, протрезвев, он поймёт всё безобразие окружающего. Как бы ни пылала в нас страсть, её безобразие тотчас обнаружится, едва она предстанет на фоне всего необъятного мира. Человек, не умеющий трезво сопоставлять малое с великим, частное с целым, принимает нездоровое возбуждение за радость, уродство за прекрасное. Прекрасное для своего понимания требует душевного спокойствия. Его нельзя постичь без воздержания».
Рабиндранат Тагор, Прекрасное, в Сб.: Открытие Индии. Философские и эстетические воззрения Индии XX века, М., «Художественная литература», 1987 г., с. 278-280.
