«Система постоянно преследует индивида и навязывает ему определённую роль, демонстрируя её необходимость. А тот, кто нападает на неё, - будь то шизофреник или революционер, - всегда принадлежит системе.
Крупные системы за всю историю не оставили свидетельств достижения кем-либо наибольшего внутреннего результата. Они породили героев, святых, но не поведали, в чем заключались сила, ставшая примером для общества, жизнеспособность, эмоциональные привязанности, сублимированные идеалы их внутреннего мира. (Это утверждение Антонио Менегетти – фактическая ошибка – Прим. И.Л. Викентьева)
Если бы, например, какой-нибудь святой поведал о том, что действительно ощутил экзистенциальное удовлетворение, испытал славу, чувство достижения успеха в жизни. Но нет. Проведенные мною исследования психологии святых и героев системы показали, что все они были охвачены сильнейшим страхом. (Антонио Менегетти не приводит каких-либо данных, подтверждающих свой тезис – Прим. И.Л. Викентьева).
Субъект вёл себя в соответствии с правилами, предусмотренными системой в качестве средства избавления, последнего внутреннего убежища от страха перед риском. В таком случае, пытаясь освободиться от него, он идёт туда, куда советуют другие, где ему обещают покой. В этом случае человек встает под знамена истины, не обладая ею, той истиной, которая приносит удовлетворение. Несмотря на несостоятельность такого подхода, система неустранима. Вынужденные опираться на то, во что верят все, мы, таким образом, опускаемся до того, что соглашаемся с утверждением, будто истина там, куда указывают другие.
Жизнь не изменится от того, верит ли в неё кто-то один, все или никто. Когда люди проявляют себя, устраивают зрелища или участвуют в литургии, они увлекаются феноменом, забывая о ноумене, точке зарождения жизни. О жизни состоявшихся людей не написано ни строчки. (Это утверждение Антонио Менегетти – фактическая ошибка – Прим. И.Л. Викентьева)
Состоявшиеся никогда не входили в какую бы то ни было систему. Определение «состоявшийся» я отношу к человеку, бесконечно терпимому к любой системе, поскольку ему уже известно, что всякая система, как таковая, препятствует движению жизни и, следовательно, является временной структурой, служа тем, кто не знает, как управлять собой.
Состоявшийся знает, что никакая система не может дать того, что есть истина, жизнь: система не даёт силу, она предлагает букву, цифру, установку. Система может указать, что делать, но у нее нельзя спросить: правда ли это, будет ли это во благо индивиду? Сталкиваясь с подобным вопросом, всякая система аннулирует себя. Даже самая утонченная религия на вопрос о самореализации предлагает надежду, осуществление которой невозможно продемонстрировать, тем самым неизбежно отсылает субъекта обратно в область веры и заставляет его бежать от действительности.
Состоявшаяся личность, наоборот, после обучения продолжает идти вперёд, руководствуясь очевидностью и начиная узнавать, как, где и когда проявляет себя сама жизнь. Тот, кто постоянно стремится избежать тысячи ненужных дорог, зовущих его, непрерывно отвергает все закрытые системы, ведёт такой образ жизни, который представляет собой постоянное самоутверждение во всех областях существования: если он хочет денег, он знает, как создать соответствующее системе средство для достижения своей цели; в этом смысле он точнее любого юриста, поскольку тот уже заключён в систему, тогда как состоявшийся человек знает, как использовать «машину», как задействовать самую суть, разум стереотипа для того, чтобы тот функционировал во благо самого человека. Если он хочет признания, дружбы, любви, здоровья, то способен использовать различные системы для получения наслаждения.
А наслаждение заключается для него в независимости от всех систем; это путь не нападения, не контрреволюции, а умелого использования системных программ.
Когда система нефункциональна для его индивидуации, он может аннулировать все системы, как бы стирая их из собственного разума. Состоявшаяся личность умеет прибыть в некое место, в некий момент, в некую простую часть самого себя, сконцентрироваться в этом малом пространстве и опосредовать целое, опосредовать множество вещей как системы, так и бытия согласно своим потребностям.
Состоявшийся индивид не верит ни в одну систему, ни в одну науку не потому, что отвергает их, но потому, что рассматривает их относительно использования ситуации, доверяя только самому себе. (Человек имеет право не верить в науку – очень часто это ведёт к эклектике, шаманским техникам и т.п. – Прим. И.Л. Викентьева).
В сущности, реализовавшееся «Я» способно принять со скромной терпимостью, со спокойным безразличием любую вещь, оставаясь, напротив, чрезвычайно внимательным к минимальным движениям жизни. Уловить благодать и истину в любви, в деньгах, в приятном использовании всех этих внутренних и внешних чувств, внутри любого своего интеллектуального путешествия - это нормальная практика развитого «Я». Он больше не открывает истину, он умеет создавать её. Можно также предположить, что жизнь состоявшихся индивидов была описана, но по какой-то внутренней необходимости система уничтожила эти труды.
Современная культура в определённом смысле увековечивает биографии любого уровня - от биографий святых до биографии графа Дракулы, от героя до Синей бороды. Но описание жизни состоявшегося человека должно быть уничтожено. Это происходит, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, система с помощью своих кодов не сумеет прочесть такое описание, не поймёт его и, следовательно, не сможет передать его дальше. Во-вторых, это предпринимается с целью защиты программ системы. Утрата внутренней глубины, благодати объясняется не тем, что система плоха или заранее была так запрограммирована, но её внутренней логикой: система, в конечном счёте, представляет логику большинства, защищая численное превосходство тех, кто не осуществил становление, не реализовался».
Антонио Менегетти, Система и личность, М., ННБФ «Онтопсихология», 2007 г., с. 105-108.
Жизненная стратегия творческой личности по Г.С. Альтшуллеру
Постановка проблемы «В чём смысл жизни?» с помощью понятия «переход к надсистеме»
