Права на аудиозапись – случай А.А. Вознесенского
«В 1966 году я выступал в Оксфорде. Читал новые стихи. Некий издатель по имени Флегон поставил на сцену магнитофон и записал мои неопубликованные вещи. Накануне я отказался подписать с ним договор.
К тому времени у моих книг были солидные издатели: «Оксфорд-пресс», «Гроув-пресс», «Даблдэй». Я подошёл к магнитофону, вынул кассету с записью моего вечера и положил в карман. Тот взревел, кинулся на сцену, но было поздно.
Вечером профессор Н.Н. Оболенский, автор «Антологии русской поэзии», пригласил меня домой ужинать. Был Макс Хэйворд, глубочайший знаток и переводчик русской литературы.
Во время ужина меня вызвал статный полицейский офицер: «Мы получили заявление о том, что Вы обвиняетесь в похищении частного имущества - кассеты». - «Да, но похищено моё имущество - мой голос, он на кассете». - «Что же будем делать?» - «Давайте сотрём мой голос, а кассету вернём владельцу». Офицер её Величества согласился. В присутствии профессора Оболенского запись моего вечера стерли. Кассету вернули. Кстати, я подумал: а как бы вёл себя советский милиционер в подобной ситуации?
Флегон был в ярости. Он подал в суд. Мало того, он в качестве мести осуществил пиратское издание моей книги, назвав её «Мой любовный дневник», предисловию к которой позавидовали бы Кочетов и Шевцов, обвинявшие меня в антисоветизме. Издательство «Флегон-пресс» имело тёмное происхождение. Оно специализировалось на компромате на наших писателей: Солженицына, Окуджаву, издавало именно по-русски, и эти книги ложились на столы наших властей, вызывая громы и молнии. Флегон работал на наших сторонников зажима.
В стихах я назвал моего преследователя «Флег...но», учитывая уровень адресата. Макс Хэйворд с тех пор говорил о нем только так».
Вознесенский А.А., На виртуальном ветру, М., «Вагриус», 1998 г., с. 271.
