Определение творчества философом Г.С. Батищевым
В 1984 г. рукопись книги Батищева Г.С.: Введение в диалектику творчества не была издана, но была депонирована в ИНИОН АН СССР.
Позже она была издана. Написав более 400 страниц, автор в конце пришёл к таким выводам о сути творчества:
«Творчество вовсе не есть заведомо благое дело, - оно должно самокритично самоопределиться через посредство объективных ценностей. Тем более это касается раздвигания границ креативного потенциала, - оно должно быть строго оправдано ценностным контролем. Истинное творчество есть объективно ориентированное ценностное, над-функциональное служение, есть выполнение человеком своего космического призвания. Это открывает бесконечную перспективу конкретизации творческого призвания человека через посредство расширения и обогащения его аксиологического горизонта, через углубление его со-причастности беспредельной объективной диалектике. […]
… отношение субъективного творчества к объективной действительности есть не просто заурядный частный случай отношения субъективного к объективному. Самая суть креативного процесса такова, что требует соотнесения его не с какими-либо преходяще-конечными и ограниченными, парадигмально-определёнными объективными явлениями, а прежде всего и поверх всего - с непреходящим, беспредельным содержанием объективной диалектики всей Вселенной: этот процесс предстоит ей как таковой. Но само это предстояние диалектически противоречиво. С одной стороны, творчество принципиально не гетерономно; оно не может быть всего лишь «эхом»-реакцией на какую-то принуждающую извне силу, предопределённым её «следом» или последствием; оно не сводимо к средствам какого бы то ни было порядка, не заключимо в сферу «пособий» и «вооружений»; оно мотивировано над-утилитарно. С другой же стороны, творчество в его истинной сути столь принципиально не автономно, не автакрично, не самозамкнуто и не самодостаточно. Оно своею специфической логикой находится «по ту сторону» гетерономности и автономности, субстанциалистской пассивности и анти-субстанциалистской активности, «по ту сторону» чужемерия и своемерия, чужеволия и своеволия. Оно призвано преодолевать какие бы то ни было преходящие и конечные мерила («масштабы»), подниматься над любыми парадигмами, выходить за все пределы, - но лишь ради того, чтобы быть поистине верным тому, чему достойно быть абсолютно верным, - непреходящему и бесконечному «мерилу», неисчерпаемой объективной диалектике.
Это открывает перспективу исследования творчества в его межпарадигмальных и над-парадигмальных характеристиках. […]
… соотнесение креативного процесса с объективной диалектикой как единственно абсолютной для него не может и не должно миновать всё относительное; ради безусловного оно не может и не должно пренебречь всем условным. Напротив, это соотнесение ближайшим образом должно иметь перед собою уникальное средоточие универсальности, временное представительство вечного. Определённый, особенный, единично-личностный облик с его неповторимыми чертами должен являть ей собою уникально выраженное и присутствующее в «здесь и теперь» универсально-абсолютное содержание диалектики. Ближайшим образом творчество всегда соотносит себя именно с таким воплощением, с таким присутствием бесконечного в форме конечного бытия другого, с которым он вступает в конкретно-социальные отношения. Когда дело касается лишь социально-ролевых связей и функций, когда в определенных пределах допустимо, чтобы мы «рассматривали лиц только как персонифицированные категории, а не индивидуально», тогда тем объективно-содержательным предметным полем, внутри которого для индивида находится другой как представитель всего этого поля, может быть вполне конечная, замкнутая система. […]
Если же речь заходит о специфически творческих процессах и о креативных сущностных силах, то становится логически необходимым раздвинуть границы предметного поля до всей объективной диалектики вообще, до её незавершимой, неухватываемой ни в каких заранее установленных, окончательных мерилах, неисчерпаемой беспредельности. Тогда уже нельзя выключить другого субъекта из универсальной мировой связи, не нанеся непоправимого ущерба объективной ориентации творчества. Тогда «ансамбль общественных отношений» уже неправомерно было бы изолировать от внечеловеческой действительности, которую должен представлять собою каждый человек-«ансамбль». Тогда тезис: «человеческая сущность и есть истинная общность...», означающий, что эта сущность образована именно общением, именно междусубъектными взаимосвязями и что она всецело междусубъектна, подразумевает для нас всю полноту включённости человеческой сущности - через посредство культуры - во внечеловеческую действительность, подразумевает не изолированность, а приобщённость к беспредельной объективной диалектике. Это открывает многообразные перспективы для изучения культуро-исторических содержаний вообще и особенно - культуры общения - как опосредствующих отношений человека ко всей Вселенной. […]
… творчество в его подлинной сути, как созидательное призвание человека во Вселенной принципиально не своецентрично, не антропоцентрично. Это, конечно же, нимало не означает возврата вспять к какому-нибудь техно-центризму или иному веще-центризму. Это означает, что только в объективной диалектике человек находит высшие, бесконечные критерии я ориентиры для своего творчества, для выполнения им своего космического назначения. Вселенная есть нечто бесконечно более достойное, нежели безразличная сумма нейтральных объектов-вещей, нежели фон и кладовая средств-полезностей.
Своё происхождение из неё, своё вечное становление и преемствование её объективной диалектике человек должен незавершимо. продолжать. Такова непрестанная и бесконечная встреча двух бесконечных становлений: человеческого, устремленного к абсолютности, и космического, подлинно абсолютного. В этой непрерывно обогащаемой новым предметным содержанием встрече происходят два процесса открытия и в то же время два процесса претворения: раскрывая новые богатства объективной действительности, субъект претворяет их в своем бытии; раскрывая новые виртуальные слои своего бытия, субъект претворяет посредством себя многое такое, что требует креативного опосредствования для своего осуществления. Это намечает перспективы исследования скрытых возможностей человека, но не ради безответственного и корыстного их использования, а ради ценностно ответственного совершенствования, в гармонии с критериями культуры общения и объективной диалектики вообще.
Наконец, творчество по сути своей междусубъектно, так что сами креативные сущностные силы полностью проникнуты логикой междусубъектности. Этим кратко подытоживается всё сказанное.
Вместе с тем, междусубъектный подход прочерчивает перспективы анализа, который должен проследить и выявить в деятельностно-общительных связях различные уровни рефлексии, ступени сложности проблемных задач, входящих в креативный процесс, и структурные слои, или смысловые поля внутри отношений созидания. Но это уже тема следующей книги».
Батищев Г.С., Введение в диалектику творчества, СПб, «Русский Христианский гуманитарный институт», 1997 г., с. 441-444.
Ознакомившись с этим и рядом других текстов Г.С. Батищева, могу утверждать, что он не всегда хорошо понимал, что пишет…
