Картины Микалоюса Чюрлёниса
«Между первыми сочинениями Чюрлёниса-композитора и первой оригинальной по стилю работой Чюрлениса-художника лежит семь лет. Осенью 1903 года он пишет маслом картину «Музыка леса». Тема и название её звучат для нас определенным напоминанием о симфонической поэме «В лесу», сочиненной двумя-тремя годами раньше. И опять приходится удивляться, как явственно, смело и решительно его талант заявляет о себе! Картина проста, образы её будто рождены простейшими литературно-поэтическими сравнениями: шум в лесу - это музыка; прямые стволы сосен - струны; ветер, летящий мимо деревьев, - это тот музыкант, который и трогает, колеблет звучащие струны. Такие сравнения могут прийти в голову любому человеку, не лишённому живого воображения. И сама картина бесхитростно подает эти сравнения: вертикальные стволы, один из которых наклонен, пересечены изогнутой ветвью, так что получается подобие арфы, а расплывчатая, туманная рука словно изображает играющий на арфе ветер.
Исследователи живописи Чюрлениса отмечают, что эта его ранняя работа во многом несовершенна.
Да, это ещё не тот художник Чюрлёнис, каким он станет через два года. Но это и не беспомощный подражатель начинающих». Он сразу начал с того замысла, который в дальнейшем его творчество и сделал неповторимым: воплотить в живописи идеи и образы, которые этому виду искусства оставались неподвластными. Он решился поднять руку на стены, которые испокон века отделяют живописцев от музыкантов, музыкантов - от поэтов, поэтов - от живописцев. И первым, пусть даже слишком слабым толчком, поколебавшим эти мощные стены, была картина «Музыка леса».
Розинер Ф.Я., Гимн солнцу (Чюрлёнис), М., «Молодая гвардия», 1974 г., с. 78-79.
Уместен вопрос: почему К. Чюрлёнис состоялся как художник и, в меньшей степени, как музыкант? Вот один из возможных ответов:
«Можно с большой долей уверенности предположить, что творческая неудовлетворенность Чюрлёниса, его борение с самим собой, со своей фантазией, начались ещё задолго до того, как он пришёл к живописи. Увидел ли он, что ему тесно в музыке? Или что у него не хватает технических или природных возможностей, чтобы полно выразить себя в звуках? Всё созданное им говорит о том, что его воображение не могло удержаться ни в каких традиционных рамках того или иного рода искусства. Музыка же в его время была ещё сугубо традиционной. Недаром Чюрлёнис, его друг Моравский и остальные члены их товарищеского кружка с восторгом восприняли знакомство с музыкой Рихарда Штрауса - одного из наиболее передовых европейских композиторов того времени, продолжившего и развившего своим творчеством идеи великого реформатора музыки Р. Вагнера. В годы их учения ещё почти не был известен француз Дебюсси, и Равель, родившийся в один год с Чюрлёнисом, только-только начинал. Судя по всему, Чюрленису не довелось тогда услышать музыки молодого Скрябина, во многом близкого ему по своим устремлениям. Из будущих новаторов Стравинский только учился у Римского-Корсакова, а Прокофьев писал детские оперы. Все великие перемены в музыке были ещё впереди.
Таким образом, и сами формы музыки, и рутина ещё детского, а потом консерваторского обучения (судя по воспоминаниям современников, М. Чюрлёниса учили живописи более свободно, более творчески, чем музыке – Прим. И.Л. Викентьева) могли стать сковывающими для Чюрлёниса, и он, если и не отдавал себе в этом отчёта, то чувствовал - чувствовал неудовлетворенность. А живописные способности, умение не только слышать, но и видеть мир взглядом художника, сделали обращение к другому роду искусства естественным для него. Потом мы увидим, что предпочтение живописи музыке окажется лишь временным, этапным.
Во-первых, и сочинение музыки он никогда не оставлял - она просто не отпускала его, и в дальнейшем к нему приходят удивительные композиторские прозрения, которые ставят его в ряд первых преобразователей музыкального искусства XX столетия. А во-вторых, увидим мы, две струи его неукротимого желания выразить себя наиболее полно сольются в небывалом и неповторимом явлении - в музыкальной живописи Чюрлёниса».
Розинер Ф.Я., Гимн солнцу (Чюрлёнис), М., «Молодая гвардия», 1974 г., с. 83-84.
