Россия как Евразия по В.В. Кожинову
«…государство, которое держится на идее, - очень рискованное, потому что оно держится как бы «на честном слове». Именно этим объясняется знаменитая тютчевская строка, дающая ключ к пониманию России: «В Россию можно только верить».
Новая идея в России всегда рождалась органично. А гибель идеи чревата катаклизмами. Достаточно дискредитировать идею, в данный момент определяющую жизнь государства, и все тут же распадается. Так было в смутные времена после смерти Фёдора Иоанновича, так было в 1917 году. Так и сейчас: до 1991 года была великая держава, никто не сомневался в том, что она единственная соперница Америке, - и вдруг ничего не осталось. Рухнула идея, скреплявшая государство.
Все российские идеи включали в себя понятие о справедливости. А Чубайс взял и сказал: «Нельзя сделать так, чтобы всем было хорошо». И это противоречит русской идее. Ясно, что никогда не бывает всем хорошо, но если это выдвигается как принцип, то, значит, речь идет об отказе от тысячелетней истории российского государства.
Россия всегда держалась на идее, одна сменяла другую, и это определяло и её страшные поражения, и её великие победы. Три претендента на мировое господство - Чингисхан, Наполеон, Гитлер, как ни странно, были остановлены в России. Они захлебнулись здесь. Кажется невероятным, но это так. И дело совсем не в русских морозах.
Такова судьба нашей страны. История убеждает, что нет у нас ни твёрдой системы законов, ни прочной системы обычаев. Герцен говорил: «Счастье России, что законы здесь, в основном, не выполняются». В драме Островского «Горячее сердце», когда-то прекрасно поставленной во МХАТе, крестьяне приходят к помещику Градобоеву и тот спрашивает, показывая на полки с томами законов российской империи: «Ну как, братцы, судить вас, по закону или по совести?». «По совести, батюшка, по совести!». У нас не держатся обычаи. Достоевский писал, что «в России семья носит случайный характёр». Возьмите немецкую или японскую семью железный порядок. У нас же сын или дочь могут третировать отца или мать, жена - мужа.
Сельскохозяйственные работы в странах Западной Европы длятся 8-10 мес. в году, а в России - от 4 до 6 месяцев. В эти месяцы приходилось «вкалывать», остальное время людям нечего было делать, и они «лежали на печи». Некоторые занимались ремеслами. В России неудачен сезон дождей, они идут именно тогда, когда не нужны. Когда наливается колос, дождей нет, когда нужно убирать - вдруг начинаются дожди. В Европе всё наоборот.
Уже в течение 30 поколений (а это более 1000 лет) люди в какой-то момент выкладываются до предела, в остальное время они расслаблены.
Эта «расслабленность» включает в себя и воровство, и разбойничество, и всё, что хотите. Французские, немецкие, итальянские крестьяне трудились равномерно, без особого напряжения весь год. Наши же - либо никак, либо аврально. Не случайно ведь пошло - «битва за урожай». Считается, что это чисто коммунистическое явление. Ничего подобного, издревле так было».
Кожинов В.В., Евразийцы, в Сб.: Слово не воробей... / Сост.: Ю.Т. Шилов, М., «ПанЪинтер», 2001 г., с. 395.
