Выдвижение научных гипотез
Выдвижение новых научных гипотез
Функционирование научной школыФункционирование научной школы
X
Работа тартуской семиотической школы Ю.М. Лотмана
«…Юрий Михайлович Лотман и в целом московско-тартуская школа, структуралистско-семиотическое направление были для нас, для идей «логики диалога логик», для нашей философии культуры - одним из самых насущных Собеседников. Вне общения с этим Собеседником наше мышление было бы невозможным, каким-то ущербным. (Другим, столь же насущным Собеседником был, конечно, Михаил Михайлович Бахтин, бахтинская поэтика культуры. Но об этом я уже много говорил и писал.) Вообще творческая работа, особенно в гуманитарном мышлении, на грани философии и филологии невозможна вне таких Собеседников, которые внутренне для тебя насущны, которые почти во всём несовпадают с твоими конструктивными воззрениями, но которые формулируют те вопросы, ответом на которые и живёт наша собственная мысль. Живет наша мысль, то есть живет наш вопрос к- в данном случае - семиотическому Собеседнику... Но сейчас уточню, в каком плане я все это говорю о Юрии Михайловиче Лотмане как о таком моем Собеседнике в канун XXI века.
Три момента. Первый - почти формальный и ... почти социокультурый. Тартуская школа Ю.М. Лотмана и его друзей стала за долгие десятилетия - первым научным направлением, научной школой, в строгом смысле этого слова. С чётким формализмом терминологии, со своим собственным, постоянно обновляемым языком и формой мышления, с ясным очерчиванием тех вопросов и тех ответов, смысл которых составляет... смысл понятия Школа. Это была та амальгама научного и человеческого содружества, которая чем-то граничит с рыцарским Орденом мысли, или (и) с игрой в такой Орден. Отсутствие таких школ стало настоящим культурным бедствием. Вне жесткой кожуры школьного «Мы» невозможно созревание самостоятельного «Я», невозможно реальное собеседничество, остается иссушенный «академизм». Как цыплёнок созревает в яйце, так в группе, в школе, в научном направлении только и может созреть личность, далее драматически ломая оболочку школы и направления. То, что у нас - примерно с конца 20-х годов - исчезли теоретические школы (а тем более их игровое начало...), означало почти непреодолимую затрудненность формирования интеллигентной личности, самостоятельно мыслящего индивида. Да, ещё надо учесть главное: тоталитарный характер нашего общества-государства, в котором индивид вообще никогда, ни на минуту не мог остаться сам-друг с собой самим и, повторяясь, возникал только на пару «с единым народом» или в слабом отсвете «светлого будущего»...
В такой - почти невозможной - обстановке Ю.М. Лотман и его соратники смогли сформировать и внутренне замкнуть научную Школу, а тем самым и условия для формирования творческих личностей. И это была школа, вокруг вопросов и ответов которой - ответов и вопросов, возникших после и на основе ОПОЯЗа, после и на фоне западного структурализма, вопросов и проблем, неповторимо самостоятельных, - реально сформировалась наша гуманитарная мысль; филология России в 70-х-80-х годах.
Теперь - второй момент, для меня крайне существенный. Уже в первом сегодняшнем докладе было, как мне кажется, очень точно подчёркнуто что для всего творчества Ю.М. Лотмана были характерны два полюса. Первый полюс: постоянное углубление в формальную структуралистскую терминологию, обнаружение единой - но постоянно перестраиваемой формальной матрицы, принципиально отделенной от художественной материи. И - второй полюс - упорное и целеосознанное сопротивление материала, поразительная густота, неповторимость, «смачность», радостность художественных деталей, которые не только не подчиняются «своей» формальной схеме, но постоянно живут преодолением заданного схематизма. И дело здесь не только в личных особенностях таланта Ю.М. Лотмана, соединяющего поразительную точность стилистического видения, умения осознать неповторимость каждой художественной детали и - одновременно - охлаждённую остранённость семиотической схематизации. Дело в самой концепции. […]
И, наконец, последний и самый основной момент (впрочем, он в значительной мере проецируется из всего, сказанного выше). Ю.М. Лотман, особенно в последних своих работах, всегда сдвигал семиотику на ту грань, где она уже не может срабатывать, где она должна оправдать и осуществить себя... отказом от всех своих исходных понятий (знак, значение, код, означаемое, означающее, информация и т.д.)».
Библер В.С., Ю.М. Лотман и будущее филологии / На гранях логики культуры. Книга избранных очерков, М., 1997 г., «Русское феноменологическое общество», с. 327-329.
