Творческий дуэт М.Л. Ростроповича и Г.П. Вишневской
«В музыковедческой литературе указывается, что первое совместное выступление Вишневской и Ростроповича состоялось в 1961 году исполнением цикла «Сатир» Д. Шостаковича. Это ошибка: Вишневская рассказывает, что они «стали вместе выступать уже летом 1955 года, как только поженились. У меня был концерт в Тарту, и он сказал, что меня не отпустит, что поедет со мной и будет мне аккомпанировать. Прежде аккомпанировал Борис Абрамович. Иногда я ездила на концерты с Александром Дедюхиным. Слава меня «отбил». Я начала с ним работать. Но концертов у меня и было немного. Я в театре была занята.
- Чем же отличалась работа с Вами Славы как пианиста?
- Работы не было, я с ним почти не репетировала - в этом главное отличие. Ансамбль достигался на сцене. Происходило так: я готовила концертный репертуар с пианисткой Маргаритой Кондрашовой. А потом начиналась ругань со Славой. За несколько дней до концерта он старался выучить текст наизусть, и мне казалось, что ему всё равно, как я пою: ему важно было наизусть аккомпанировать, чтобы ноты не мешали. А потом мы выходили на сцену. Так вот проходили концерты.
- А как Вы относились к нему, как аккомпаниатору?
- О чём говорить! Я после него ни с кем не могла выступать. Ни с кем. Учить - это одно, выходить с партнёром на эстраду - совершенно другое. Как сказать об этом особом ощущении музыки, о слиянии с партнёром-пианистом? Мы просто слышали друг друга. С ним всё было естественным, я чувствовала себя совершенно свободной в ощущении фразы, её подаче. Пока репетировали, могли ссориться - он хотел так, я этак - но на сцене этого уже не было. В чем-то я уступала, в чем-то он - и получалось то, что надо. Работой такого добиться невозможно. Это было наитием. Всегда. Невероятно чуткий, он не то чтобы подчинялся, нет, он сливался с пением. У нас сложилось полное взаимное музыкантское понимание - может быть, оттого, что мы всё время были вместе».
Сотворчество облегчалось и сходными свойствами таланта, о которых не подозревали, когда влюбились друг в друга. Оба обладали абсолютной памятью, невероятной быстротой охвата - выучивали и запоминали музыку сразу, в кратчайшие сроки и прочно. И, кроме того, отличались гибкой восприимчивостью, мгновенной ансамблевой реакцией, развитой у Вишневской театром: это помогало почти без репетиций действовать на эстраде в едином русле и создавало ощущение вдохновенной импровизации.
Это время оказалось периодом интенсивнейшего духовного развития певицы, когда она достигла высокого уровня не только в трактовке оперных партий, но и в понимании глубочайшей сути вокального искусства. Привыкшая петь, доверяясь лишь своему природному чутью и наблюдательности, она пришла к сложному - в пять этапов - творческому процессу, характерному для выдающихся интерпретаторов; быстрое усвоение текста; долгое вживание в композиторский замысел, создание вокального и сценического образа с богатством ассоциаций; временный отход от сделанного, чтобы дать новому «отлежаться», а затем отсечь лишнее, освободиться от возможной эмоциональной перегруженности; наконец, репетиционная работа и премьера».
Хентова С.М., Ростропович, СПб, «Культ-информ-пресс», 1993 г., с. 91-92.
