Н.И. Пирогов издал 2-х томный труд: «Анналы хирургического отделения клиники императорского Дерптского университета» - то есть «… отчёты о проделанных операциях за год, независимо от исхода.
Они и становятся новыми учётными документами медицины, статистическая цена которых необычайно высока, поскольку автор не скрывает неудач, а стало быть, истину. В них учитывается возраст пациентов, пол, темперамент, род занятий. Статистический метод исследования побуждает Пирогова отыскивать любую возможность увеличения числа проводимых операций. До Пирогова в университетской клинике за три года выполнены 92 операции, при нём за то же время - 326. Через 4 палаты на 20 коек прошло более 1500 больных.
На основе задокументированных историй болезни пациентов он разработал уникальный учебный практикум для студентов и коллег, показав себя в разборе каждого случая блестящим диагностом, терапевтом, хирургом. Пирогов отказался от вековой традиции издания медицинских сочинений на латыни и опубликовал «Анналы» на немецком языке, тем самым сделав их доступными для чтения широкой публике. Первым ввёл рядового читателя в творческую лабораторию врача-хирурга. (Если быть точным, свои ошибки публиковал и голландский врач Герман Бургаве [1668-1738] – Прим. И.Л. Викентьева).
Главным принципом начинания Пирогова было вынести работу медиков на гласное рассмотрение, только так можно эффективно бороться за свои идеи против ложных обвинений и клеветы. Вот как поясняет цели публикации «Анналов» сам реформатор.
Надо погрузить студента в атмосферу реальной медицины с её буднями и ошибками: «Картины Рафаэля не годятся начинающему для подражания, он должен сначала пережить повседневное, обыденное с его плохими и хорошими сторонами, он должен ошибаться и ещё раз ошибаться прежде чем сможет подражать прекрасным творениям знаменитых мастеров искусства и поступать в точном соответствии с их принципами» […]
Необходимо перестроить всю медицину на принципах содружества во имя больного:
«Мы живём в такой век, когда в науке процветает эгоизм, и тщеславие. Приоритет открытия теперь считают в медицинском мире чуть ли не более существенным, чем само открытие. Таким образом, нас не должно удивлять, что с каждым днём всё, более исчезает доверие среди врачей всех наций. Наш святой долг - охранить науку от господства мелких страстей».
В «Анналах» можно было встретить прежде неслыханные признания: «Наиболее крупная моя ошибка состояла в том, что я не применил прокола кисты для подтверждения диагноза»; «была совершена только одна ошибка, в которой я хочу чистосердечно признаться». «Удивительная ошибка в диагнозе. Смерть. «Я не располагаю подробными статистическими обзорами, чтобы сказать с математической точностью...; «счастливый, но неопределенныий исход (когда прооперированный пациент уехал в другой город, и о его нынешнем состоянии нет сведений)». […]
Просвещённые люди из «Анналов» впервые узнавали, как трудно врачам диагностировать кровоизлияние в мозг. […] Он объяснял читателям, что пока ни один врач не в состоянии всегда провести точную диагностику подобных травм: «я видел, как многие опытные практические врачи в этом отношении ошибались, и сам я так часто ошибался…» […]
Российское общество было поражено вестью: медицина перестала обманывать, заговорила понятным языком и просит о помощи!
Ни один противник Пирогова не мог в дальнейшем выступать против него, не приводя собственной статистики. Почва для голословных обвинений была выбита из-под ног недругов публикацией «Анналов».
Заинтересовались работами Пирогова и вечно занятые государственные деятели России, управляющие медицинскими учреждениями и университетами. Господам министрам довелось, может быть впервые, прочесть книги, где врач снизошёл до разъяснения своих действий в операционной простым смертным.
Новизна и отчаянная смелость поступка Пирогова импонировала российским радикалам».
Захаров И.С., Николай Иванович Пирогов: реформы и бессмертие, СПб, 2007 г., с. 46-50.
