Работа постановочной части как временного коллектива по К.С. Станиславскому
При постановке в Московском художественном театре пьесы «Юлий Цезарь» срочно понадобились детали древнеримского быта – руководители театра вышли из положения, организовав временный коллектив с чёткими функциями.
«Решено, мы ставим «Юлия Цезаря» Шекспира», - сказал мне В.И. Немирович-Данченко, заехав ко мне и кладя шляпу на стол.
«Когда же мы его ставим?» - недоумевал я.
«К открытию будущего сезона», - ответил Владимир Иванович.
«Как же мы успеем сделать план постановки, декорации и костюмы? Не нынче-завтра труппа разъезжается на летний отдых», - продолжал я недоумевать.
Когда Владимир Иванович говорит так уверенно, это значит, что он не одну ночь просидел с карандашом в руках, разрабатывая план будущего, рассматривая сроки и все детали дела по всем отраслям сложного театрального механизма.
Процесс выбора пьесы для репертуара протекает в нашем театре как тяжёлые роды. А в описываемый год эта работа совершалась ещё труднее, чем всегда. Уже был апрель месяц, пора было ехать на гастроли в Петербург, а никто ещё не знал определенно предстоящей работы на будущий сезон. Я понимал, что спорить не время и что надо согласиться и приступать к осуществлению невозможного.
Владимир Иванович и художник Симов отправились в Рим для собирания материалов, а в московском театре была учреждена целая канцелярия по подготовительным работам.
Был устроен ряд отделов, во главе которых стояли ответственные лица из состава артистов и режиссёров. Эти отделы были расположены в фойе театра и в прилегающих к нему комнатах. Один из отделов ведал литературной стороной, - и всё, что касалось текста, перевода, его исправления и сокращения, литературных справок и комментариев, направлялось туда. Другой стол ведал всем, что касалось бытовой жизни и археологии времен Цезаря, обычаев, нравов, общественной жизни, жилищ, их планов и устройства и проч. Третий стол ведал костюмами, их эскизами, выкройками, образчиками материй, покупкой и окраской их и проч. Четвёртый отдел ведал оружием и бутафорскими вещами. Пятый отдел заботился о декорациях, собирая материалы для эскизов, делал макеты и проч. Шестой - ведал музыкой, седьмой - заказами и выполнением всего утверждённого, восьмой - репетициями актёров, девятый - народными сценами, десятый отдел был распределительный: в него стекалось всё, что добывалось на стороне, он сортировал получаемое и распределял по другим отделам. Весь театр был объявлен на военном положении, все актёры, члены администрации, служащие были мобилизованы. Никто не смел отказываться от работы ни под каким предлогом.
Те из мобилизованных, которые не были прикованы к месту, командировались в музеи, в библиотеки, к учёным специалистам по античной культуре, к частным коллекционерам, к антиквариям. Все учреждения и лица, к которым обращался театр через своих представителей, откликались на нашу просьбу и посылали нам свои дорогие издания, музейные вещи, оружие и проч. Можно с уверенностью сказать, что весь богатый материал, которым располагала Москва, был использован нами до конца.
Ещё более богатый материал был привезен Владимиром Ивановичем из Рима. Благодаря такой организации нам удалось в несколько недель собрать то, что при других условиях не соберёшь и в год. Многое из того, о чём теперь, после войны, невозможно стало и мечтать, в то время было возможно и доступно. Так, например, разосланные по всем магазинам члены постановочной комиссии отбирали большое количество материй всевозможных качеств и цветов. Их привозили в театр, развешивали на сцене, освещали полным светом рампы, софитов и прожекторов, просматривали из зрительного зала и отбирали наиболее эффектные куски. Цветовая гамма костюмов была подобрана с особой тщательностью. Какие бы группы актёров ни сходились на сцене, они всегда создавали букет гармонично подобранных красочных тонов».
Станиславский К.С., Моя жизнь в искусстве / Моё гражданское служение России. Воспоминания. Статьи. Очерки. Речи. Беседы. Из записных книжек, М., «Правда», 1990 г., с. 117-118.
