Интеллектуальная работоспособность писателя по Чарлзу Сноу
«Вопрос. Ваши романы появляются на свет один за другим в течение последнего времени с удивительным постоянством. Значит ли это, что Вы легко работаете?
Ответ. Планы и замыслы возникают у меня довольно легко. Особенно я люблю обдумывать книги. Насколько просто даётся мне сам процесс творчества - не знаю. Пишу я постоянно, но довольно медленно: мне кажется, той легкости, какой обладали поистине «лёгкие» писатели, вроде Бальзака и Томаса Вулфа, мне не дано.
Вопрос. Когда, собственно, Вы пишете?
Ответ. Это трудный и загадочный вопрос. Когда я непосредственно принимаюсь за работу, я стараюсь как можно больше работать по утрам всё свободное время. Когда я начинал свой литературный путь, мне приходилось заниматься, кроме того, множеством посторонних дел. Поэтому я писал по субботам и воскресеньям, а также в обеденные часы. Я приучил себя обходиться без обеда, если только того не требовали деловые встречи, и всегда пользовался этими часами для творческой работы.
Вопрос. Стало быть, Вы обладаете способностью быстро переключаться с одного занятия на другое?
Ответ. Нет, мне это давалось нелегко, но я приучил себя к этому. В идеале, если у меня выдавалось четыре свободных утра, первое обычно оказывалось потерянным - во всяком случае, больше трёх-четырех сотен слов в то утро мне написать никогда не удавалось. Затем я писал примерно от восьми до девяти сотен слов в день. Таким образом, было написано большинство моих книг.
Вопрос. Много ли Вы правите?
Ответ. Да. Каждый из первоначальных вариантов много раз в процессе работы пересматривается. Рукописи выходят вдоль и поперёк исчёрканными. Я продолжаю править после того, как книга закончена. Как я уже сказал, многие из первоначальных вариантов моих книг весьма существенно отличаются от окончательных.
Вопрос. Когда Вы работаете над рукописью, Вы вычёркиваете и пишете тут же или же меняете всю страницу?
Ответ. Пишу и вычёркиваю тут же. Я пишу всегда на правой половине страницы и левую оставляю для правки, так что там со временем появляются в большом числе всякие вставки, загогулины, варианты и т. п. Мне кажется, это характерный метод работы для литератора, с трудом подыскивающего нужные слова и далеко не сразу удовлетворяющегося результатами этих поисков.
Вопрос. Вы пишете пером?
Ответ. Да, и всегда невозможным, невразумительным, головоломным почерком.
Вопрос. Интересно, какие условия для работы Вы предпочитаете?
Ответ. Пожалуй, я предпочитаю тишину, покой, одиночество, но на самом деле редкий профессионал получает такие условия. Одно из непременных свойств профессионала заключается в способности как можно меньше поддаваться всяким внешним раздражителям в процессе работы. Если этого свойства не развить в себе, нужных условий Вы никогда не добьётесь. Если Вы можете писать лишь в атласном халате, в комнате окнами на северо-восток, при температуре 67 градусов по Реомюру, то Ваши шансы на успех невелики.
Вопрос. Пользуетесь ли Вы записными книжками?
Ответ. Да, сам замысел моего цикла и условия моей жизни сделали это непременным, даже если бы я и не чувствовал в этом потребности. Кроме того, к этому вынудил меня значительный перерыв в моей литературной деятельности в годы войны. Так что я постоянно вёл записи. Я пользовался обычными записными книжками государственного служащего размером в половину общей тетради. В первой части книжки я набрасывал сюжетную канву романа, главу за главой, затем переворачивал книжку наоборот и составлял портреты персонажей. У меня, как правило, имелись подробные жизнеописания даже второстепенных персонажей. Кроме того, у меня всегда имелись при себе книжки для случайных записей».
Чарлз Сноу, Говорить правду (интервью журналу «Review of English Literature») / Портреты и размышления, М., «Прогресс», 1985 г., с. 319-320.