Создание социального движения
Создание социального движения
Распад социального движенияРаспад социального движения
X
Создание психоаналитического движения Зигмундом Фрейдом и его учениками
«Осенью 1909 г. Фрейд в сопровождении Юнга уехал в Америку, чтобы прочесть ряд лекции о психоанализе в Ворчестерском университете. Путешествие было подготовлено Юнгом, который в то время имел гораздо более связей с американским научным миром, чем Фрейд. Ференч из Будапешта присоединился попутчиком к обоим учёным. У всех нас получилось впечатление, что Фрейд вернулся из Америки слегка разочарованным.
Я подозреваю причину его разочарования в следующем: Фрейд нашёл американский интеллект мало пригодным для восприятия и усвоения столь трудной и с каждым днём всё более и более усложнявшейся темы, как психоанализ: от американцев, по-видимому, трудно было ждать такого восприятия и усвоения психоанализа, какое было желательно основателю этой нелегкой науки. Он предвидел приближение бури Фрейдоманни» (Freud-craze), которая свирепствует сейчас в Америке и во всех англо-саксонских странах.
Но он предвидел также, что его учение будет там воспринято так, что кроме имени и самых примитивных основных положений из труда всей его жизни почти ничего не останется. Со времени первой и единственной поездки в Америку Фрейда неоднократно и настойчиво приглашали ещё раз приехать туда, когда он достиг уже мировой славы. Но он всегда отказывался.
Лицо, близко стоящее к нему, сообщило мне, что он испортил себе в Америке желудок и до сих пор не избавился от приобретённого там катара. Я не думаю, однако, чтобы такое тривиальное основание являлось для Фрейда решающим моментом. Напротив, я полагаю, что Фрейд боится крупного недоразумения: он слишком честен, чтобы принять на себя гигантскую волну похвал из уст людей, которые его не поняли.
Я не знаю, конечно, какие разговоры вели между собой трое учёных: Фрейд, Юнг и Ференч на обратном пути через океан. Я имею основание предполагать, что они сговаривались о необходимости упрочить организацию психоанализа. Фрейд перестал заниматься психоанализом, как чистой наукой. Начинался «политический» период психоанализа. Трое учёных решили дружно и крепко держаться друг друга и предохранять учение от всех опасностей. Одна опасность грозила со стороны вульгаризации и превратного понимания, как это бывает с каждым научным течением, которое становится популярным. Другую опасность Юнг видел, главным образом, в работах венских учеников Фрейда, в их чрезмерном увлечении толкованием сновидений. Когда говорили о венских учениках Фрейда, то прежде всего подразумевали Адлера и Штекеля, а во вторую очередь - Задгера и других. Швейцарцы, кроме того, не были свободны от расовых предубеждений. Сам Фрейд, который должен был бы знать, что именно венские ученики готовы были отстаивать дело психоанализа кровью своего сердца, попал тогда в какую-то странную зависимость от Юнга. Мы видели, что, когда Фрейд говорил о нем, лицо его сипло: «Это мой милый сын, который доставляет мне много удовольствия».
В это время я имел возможность видеть Фрейда почти целый год непосредственно за работой, ибо он пользовал в течение месяцев в моем присутствии случай юношеского слабоумия. Отупение пациентки делало это возможным. Правда, это же отупение лишило меня плодов завидной совместной работы. Мы не добились больших результатов.
Весной 1910 г. мы собрались в Нюрнберге на второй конгресс, от которого у меня остались менее приятное воспоминание, чем от конгресса в Зальцбурге. Здесь обнаружилось, о чём судили и на чём порешили три психоаналитика на обратном пути из Америки домой. Ференч внёс предложение основать международное общество аналитиков. Юнг должен был сделаться пожизненным главой этого общества. Он должен был получить неограниченную власть назначать и увольнять аналитиков. Все научные работы аналитиков должны были проходить под его контролем и могли появляться в свет только с его разрешения. Зато всякая ответственность за дальнейшее развитие психоанализа снималась с плеч его творца Фрейда и возлагалась на Юнга.
Можно себе представить, что ничего не подозревавшим венцам это предложение показалось в высшей степени странным. Мне неизвестно, чтобы где-либо, за исключением разве организации католических орденов, было придумано нечто подобное. Молодая, сулящая пышный расцвет наука ставилась под единоличный контроль молодого человека, который не был её основателем и познакомился с ней лишь за несколько лет до того. В дальнейшем выяснилось, чти Юнг вообще никогда не чувствовал себя хорошо в сфере психоанализа. Фрейд впоследствии пытался объяснить свой образ действий. Но никакое объяснение не может изгладить из памяти тот факт, что психоаналитическая политика началась актом насилия, который, впрочем, благодаря энергичной оппозиции венцев, был немедленно отражен тут же на месте.
Фрейд вёл себя, как отец дарвиновской первобытной орды: таким же насильником и столь же наивно. Он заметил возбуждение венских учеников и их решимость всеми средствами противиться предложению Ференча (особенно ясно выразили это Адлер и Штекель, о шкуре которых, собственно, и шла речь), и отложил голосование до следующего дня. Наступило безотрадное время, которое должно было окончиться расколом в трёх направлениях: трехлетняя война на лоне психоанализа. В конечном счёте, здесь шло дело не столько о науке, сколько о властолюбии. По крайней мере, три человека были властолюбивы: Фрейд, Юнг и Адлер. Со Штекелем, я полагаю, можно было бы жить.
После обеда в этот достопамятный день венские ученики собрались в боковом зале Гранд-Отеля в Нюрнберге, чтобы обсудить неслыханное положение вещей. Внезапно между ними без приглашения появился Фрейд. Он был в большом волнении - таким я его ещё никогда не видел - и сказал: «Большая часть из вас евреи, а потому вы непригодны для привлечения друзей к новому учению. Евреи должны довольствоваться участью служить удобрением для культуры. Я должен войти в соприкосновение с наукой, я стар и не хочу всегда и всюду наталкиваться лишь на враждебное отношение. Мы все в опасности». Он взялся за отворот своего сюртука. - «Мне не оставят даже этого сюртука, - сказал он. - Швейцарцы спасут нас. Меня и всех вас». Венские участники конгресса возражали. В конце концов, было основано международное общество с несколькими местными группами, и Юнг был избран председателем этого международного общества на 2 года. Для того, чтобы обеспечить себе положение в науке, Адлер и Штекель основали журнал. Издателем этого журнала был сам Фрейд, что вначале не входило в планы обоих основателей. [...]
Из Нюрнберга Фрейд вернулся в Вену в менее хорошем расположении духа, чем из Зальцбурга. Совесть его была нечиста в отношении венцев. Правда, ученики его не ладили друг с другом. Во время дискуссионных вечеров они нападали друг на друга и с неприязнью отрицали друг у друга наличие заслуг. Первым шагом Фрейда под предлогом, что его комната слишком мала, было перенесение кружка из его квартиры в помещение венской Докторской Коллегии. Там было холодно, официально и неуютно. Вступили новые члены. Между ними особенным спорщиком был Виктор Тауск, который потом покончил жизнь самоубийством. Летом того же года я навсегда оставил кружок.
Кружок существует и поныне и собирается по средам. Он уже давно переехал в свое собственное помещение, издает два журнала, имеет много разветвлений, амбулаторию для психоанализа в Вене и большое психоаналитическое издательство. Говорят, что склока не прекратилась до сих пор. Недавно Фрейд высказал такое суждение, относившееся к окружающим его ученикам: «По-видимому, психоанализ будит самые злые инстинкты». Я этого не думаю. Я полагаю, что в этом обществе подавлена свободная критика. Подавление делает злобным.
Члены психоаналитического кружка занимаются слишком много метапсихологией и при этом, как и можно было опасаться, сбиваются на путь схоластики. Обычный естествовед лишь с трудом может следовать за ними. В конце концов, их труд в большинстве случаев плохо вознаграждается. Фрейд возводится в полубога или даже в целого бога. Его слова не подлежат критике. У Задгера мы читаем, что «Drei Abhandlungen zur Sexualtheorie» - библия психоаналитиков. Это гораздо более, чем оборот речи. Я заметил, что ученики Фрейда, по мере возможности, взаимно аннулируют свои работы. Они признают только Фрейда, мало читают и почти никогда не цитируют друг друга. Более всех цитирует их сам Фрейд. Все хотят быть вблизи Фрейда. Медицинский элемент отошёл на задний план. Доминируют философы».
Фриц Виттельс, Фрейд. Его личность, учение и школа, Л., «Эго», 1991 г., с. 114-118.
