Критика теорий интуиции по Новикову Н.Б.
«Человек отличается от животных способностью мыслить и создавать объекты, которых нет в природе. В наибольшей степени эта способность характерна для тех представителей вида гомо сапиенс, которых мы называем гениями. Продукты труда этих людей настолько важны и ценны для человечества, что их имена навсегда остаются в памяти цивилизации.
Поскольку психология изучает закономерности духовной деятельности, то её всегда интересовал вопрос о том, как великие люди совершают свои открытия, на основе каких уникальных качеств им удается решать проблемы, стимулирующие движение общества по пути научно-технического прогресса.
Сквозь тысячелетия до настоящего времени красной нитью в ней проходит мысль о том, что творческая деятельность выдающихся учёных осуществляется при помощи интуиции. Современные психологи отводят интуиции роль главной причины, определяющей возникновение великих научных открытий. Они понимают её как метод научного познания, основанный на внезапном интеллектуальном постижении различных истин: как житейских, так и научных.
Согласно сторонникам этой идеи, правильное решение научной проблемы приходит в голову творческого человека внезапно, в какой-то степени даже неожиданно, минуя промежуточные этапы логической последовательности рассуждений. Интуиция исключает причинно-следственную связь между исходными посылками и конечными выводами, которую мы привыкли видеть в логическом мышлении. В интуиции каждый последующий шаг мысли не детермируется никакими предыдущими шагами, идея рождается как бы из ничего, на голом месте, без предшествующей ей информации, без опоры на данные, заимствованные из реальной действительности. По мнению психологов, механизм внезапного озарения записан в генетическом коде великих личностей, его нет у обычных людей, так как его нельзя приобрести путем воспитания. В рамках такого взгляда интуиция как раз и является тем свойством, которое фундаментально отделяет гениев от заурядных индивидов на уровне психологического функционирования мозга. […]
Понятие интуиции не соответствует закону последовательного развития науки, который запрещает возникновение различных технических новшеств до того, как в науке появятся знания, логически детерминирующие эти новшества. Интуиция не даёт ответов на вопросы, почему периодический закон Менделеева не был открыт раньше, чем был достигнут прогресс в определении атомных весов элементов, почему эффект электромагнитной индукции был обнаружен Фарадеем только после того, как: Вольта изобрёл источник постоянного тока, а Эрстед выявил способность электрического тока возбуждать магнитное поле, почему Ньютон дал математическую формулировку всемирного закона тяготения лишь в тот момент, когда стало известно, что сила притяжения Луны к Земле в 3600 раз меньше силы притяжения брошенного над её поверхностью камня и что Луна удалена от Земли на 60 земных радиусов.
У сторонников интуитивной концепции нет фактического материала, который объективно доказывал бы способность гениев вырабатывать новое знание без глубокого усвоения и переработки достижений их научных предшественников. Почти все интуитивисты избегают тщательного логического анализа выдающихся открытий, так как этот анализ приводит их к заключениям, не согласующимся с их старой верой в иррациональность и непознаваемость творческого процесса.
Никто из них ещё не брал на себя кропотливый труд по реконструкции логических посылок великих идей. Эти посылки появляются время от времени в их монографиях лишь в качестве побочного результата их работы над совершенно другими вопросами.
Одной из причин, способствующих распространению взглядов о приоритете интуиции над логикой, служит то обстоятельство, что многие гении стараются скрыть исходные посылки своих идей. Очень часто они признаются, что не знают о промежуточных этапах своего творческого процесса, что им неизвестны законы, с помощью которых их идеи рождаются на свет. Но вдумчивое изучение условий, в которых работали выдающиеся мыслители, позволяет поставить под сомнение справедливость этих признаний. Желание исследователей скрыть исходные посылки своих идей диктуется, как правило, тем, что эти посылки устанавливаются не ими, а другими учёными, а фиксация посылок, неявно уже содержащих в себе открытие, может обратиться утратой первенства в достижении того или иного общественно ценного интеллектуального успеха. Стремление к единоличному авторству заставляет великих учёных изображать свои творческие взлеты как продукт интуиции, а не логики, заявлять о том, что они не были знакомы с достижениями своих ближайших предшественников. Кроме того, само общественное мнение ещё не научилось воспринимать идеи, имеющие логическое происхождение, как успех, достойный самых высоких похвал. Мы настолько привыкли к мысли о превосходстве интуиции над логической деятельностью нашего ума, что порой отказываемся характеризовать открытие как гениальное, если оно обязано своим возникновением логическому мышлению. До тех пор, пока мы не избавимся от этой привычки, творцы науки и техники по-прежнему будут остерегаться показывать логический генезис своих находок, а историки науки - испытывать трудности в самостоятельном определении этого генезиса.
По убеждению некоторых специалистов, интуитивное мышление отличается от логики тем, что оно в самом себе содержит критерии истинности своих утверждений о внешнем мире. Если не возражать против такого определения, то интуиция является автономным алгоритмом, с помощью которого можно построить любой другой алгоритм, необходимый для решения различных частных задач. Возможен ли такой алгоритм? Ответ отрицательный. Как ни удивительно на первый взгляд, этот ответ нам подсказывает одна из теорем математической логики - теорема Гёделя о неполноте. Очень долго эта теорема не находила правильного понимания среди учёных. Слишком часто её истолковывали как постулат об ограниченности логических средств решения научных проблем, как требование перехода к использованию нелогических методов анализа внешней реальности. Безусловно, возможности логики в поиске истины небезграничны. Это связано с тем, что логика не может быть окончательным критерием истины. Но этим критерием истины не может быть и интуиция.
Действительный смысл теоремы Гёделя о неполноте состоит в том, что она запрещает возможность универсального алгоритма, который включал бы в себя средства проверки своих теоретических высказываний. Отсюда следует, что интуиция, определяемая как автономный метод познания, не удовлетворяет теореме Гёделя. Принципиальная ограниченность логики, которая вытекает из этой теоремы, означает не что иное, как ограниченность любой познавательной системы в процессе изучения внешней реальности. Теорема Гёделя утверждает, что главным критерием истины служит в конечном счёте опыт, поэтому ни один научный метод, не опирающийся на этот опыт, не может быть эффективным.
В противоположность интуиции логика не отрицает зависимости своих результатов от опытных данных, а это свидетельствует о том, что она полностью согласуется с теоремой Гёделя о неполноте. Итак, есть все основания объявить понятие интуиции пережитком минувших эпох слишком мало знали о работе нашего интеллекта. Исходя из взгляда о ведущем значении инсанта в творческой деятельности нельзя установить ключевые особенности психологии великих людей. Отказ от интуитивной концепции должен стать одним из факторов, который изменит наши прежние представления о проблеме гениальности. Учёные, возлагающие на интеллект гениев функцию внезапного постижения новых истин, приписывают им совершенно не свойственные им качества. Интуиция не может претендовать на роль реальной детерминанты научных достижений великих учёных. Коэффициент её полезного действия в творческом процессе равен нулю. За понятием инсайта не стоят никакие действительные процессы, определяющие умственную активность незаурядных личностей. Принцип внезапного озарения является не настоящим, а воображаемым принципом деятельности творческого интеллекта».
Новиков Н.Б., Новая теория гениальности (исследование законов творческого мышления), М., 1996 г., с. 13 и 16-18.