Принципы индуктивных исследований / выводов по Джону Гершелю
Книга Джона Гершеля «Введение в изучение естествознания» (1830) «… представляет своего рода мост между учением об индукции Бэкона и принципами индукции Джона Стюарта Милля. […]
«Установив таким образом понятие причинной зависимости, Гершель приступает к изложению положений об индуктивном исследовании, имеющем целью открыть причины фактов данного рода. Эти положения он излагает в виде девяти правил.
Приводим их в той же последовательности, как они даны в подлиннике.
I. «Если в группе фактов есть один, в котором известная, общая другим черта или принадлежность отсутствует или встречает себе противоречие, то такая черта не может быть искомой причиной для всей группы».
Уясним смысл этого правила при помощи букв. Пусть А будет символом каждого из фактов нашей группы, В - символом каждого из соответствующих сопутствующих фактов, предшествующих во времени, и пусть в одном случае произойдет А, которому не предшествовало В; тогда мы не можем говорить о причинной зависимости между В и А. Мы имеем здесь как бы аналог первой схемы исключения Бэкона.
II. «Всякое обстоятельство, в котором сходны все без исключения факты этой группы, может быть искомой причиной, а если нет - то параллельным следствием той же причины. Если окажется только один пункт такого общего сходства, то эта возможность становится достоверностью; с другой же стороны, если таких пунктов будет несколько, то они могут оказаться параллельными причинами». В буквенном выражении (которого автор не употребляет) ABCDE, ABCEF, ABCDF, тогда ВС - это, например, упомянутые параллельные причины; а в частном случае ABCDE, ABDEF, ABCFG, тогда В - это искомая причина. В этом частном случае получаем также аналог одной из схем единичности Бэкона.
III. «Мы не должны отрицать существование такой причины, в пользу которой единогласно свидетельствуют строгие аналогии - хотя бы нам и не было ясно, как может такая причина произвести такое следствие, или хотя бы нам даже трудно было понять её существование при данных обстоятельствах». Этот пункт автор иллюстрирует примером: сильный свет солнца заставляет нас на основании всех аналогий предположить в нем крайнюю степень жара. Следовательно, нужно этого придерживаться, хотя мы и не знаем, как может теплота производить свет, и не имеем понятия о том, как эта теплота может постоянно поддерживаться. По нашему мнению, это правило трудно интерпретировать как требование индуктивного обоснования общего положения о причинной связи, основанного на том, что поскольку существует А, В является его причиной. Скорее, здесь предполагается такая предварительно обоснованная связь и содержится предостережение от излишней сдержанности в применении этого правила к известным частным случаям.
IV. «Противоположные или отрицательные факты так же полезны для открытия причин, как и факты утвердительные».
В нормальном воздухе свеча горит, а в воздухе, лишённом кислорода, гаснет. Второе так же важно для установления причинной связи, как и первое. Само это правило не говорит о выборе фактов, обосновывающих обобщения, а является лишь полезным общим указанием, представляя из себя, быть может, главное novum, отличающее исключающую индукцию Бэкона от индукции через простое перечисление.
V. «Причины могут весьма часто становиться очевидными через простое распределение имеющихся у нас фактов в порядке напряженности какого-либо из особенных качеств...» Из соответствия между высотой тона и скоростью следующих друг за другом колебаний мы делаем вывод, что восприятие музыкальных тонов различной высоты коренится в различной скорости, с какой колебания сообщаются уху. Это правило напоминает таблицу степеней Бэкона.
VI. «В случаях, которые по действию своему должны бы идти в разряд утвердительных фактов, могут существовать противоположные или изменяющие причины, не изученные нами и нарушающие следствия искомой причины. Поэтому исключения могут быть часто относимы к таким причинам».
Например, было обнаружено исключение из закона, согласно которому сходные соединения, построенные из изоморфных элементов, кристаллизуются в одни и те же геометрические формы: оказалось, что мышьяковокислый натрий и фосфорнокислый натрий кристаллизуются по-разному. Однако более тщательное исследование показало, что фосфорнокислый натрий, взятый для сравнения, имеет структуру, не являющуюся строго аналогичной структуре мышьяковокислого натрия; когда же был получен другой фосфорнокислый натрий, имеющий структуру, строго аналогичную структуре мышьяковокислого натрия, то в этом случае кристаллы оказались одинаковыми. Затронутый здесь вопрос не имеет эквивалента в проблематике индуктивного метода у Бэкона, ибо он находится в зависимости от понятия причинной связи в понимании Гершеля.
VII. «Если мы встречаем два каких-либо случая... сходящихся во всех частностях, за исключением одной... произведение или непроизведение известного явления будет доказывать, составляет ли эта частность единственную причину явления... В природе случается сравнительно редко встречать случаи безусловного различия в одном отношении при строгом согласии в остальных; но при помощи опытов легко можно произвести подобные случаи...»
Изложим содержащееся здесь правило в буквенной символике: ABCDE, отсутствует А, отсутствует В, CDE (А - исследуемое явление, BCDE - комплекс свойств во всех отношениях, кроме данного, В - единственное свойство, имеющее место при наличии А и отсутствующее при отсутствии А, причем во всех остальных отношениях имеется общность). В таком случае можно считать обоснованным утверждение о причинной, связи между В и А. В итоге - эквивалент одной из схем единичности Бэкона и предвосхищение принципа различия Милля. Кроме того, Гершель рассматривает такое обстоятельство, при. котором во втором случае не просто отсутствует В, но наличествует антитеза этого свойства, что ещё более показательно, а также и такую ситуацию, когда отсутствию В сопутствует не просто отсутствие А, но ослабление интенсивности Л; в этом случае В является одной из совместно действующих причин. Жаль, что автор здесь поскупился на примеры. Достаточно привести первый попавшийся: устранение давления, вызывающего боль, устраняет боль. Это свидетельствует о причинной зависимости боли от давления.
VIII. «Если мы не в состоянии достигнуть полного исключения или парализования обстоятельства, влияние которого хотим определить, то мы должны позаботиться отыскать случаи, в которых оно значительно разнообразится по степени». Мы имеем здесь, пожалуй, почти повторение того, что содержится в пункте V. Следующие за этим слова, от которых мы могли бы ожидать чего-то нового, являются, однако, по своему содержанию настолько неясными, что мы вынуждены отказаться от их изложения.
IX. «Сложные явления, в которых различные причины... производят сложный результат, могут быть упрощены исключением результата всех известных причин... Таким образом получается остаточное явление, подлежащее объяснению. Этим-то процессом главным образом и развивается наука в её настоящем состоянии».
Затем следуют примеры. Намагниченная игла на нити, приведённая в движение над медной пластинкой, неожиданно быстро возвращается в состояние покоя. После исключения сопротивления воздуха и трения привязанной нити обнаруживается остаточное явление в виде притяжения со стороны меди, которое и объясняет это ускоренное возвращение иглы в состояние покоя. Была взвешена доза вещества определённого химического состава. Оказалось, что она весит больше, чем составные части, предполагаемые химической формулой. Избыток веса говорил о наличии примеси иного тела. Этим путём был открыт, например, элемент литий.
Мы повторили (в существенных извлечениях) правила индукции Гершеля. Они ни в коем случае не исчерпывают всех важных высказываний этого автора относительно индуктивного метода».
Тадеуш Котарбиньский, Лекции по истории логики, Биробиджан «Тивиум», 2000 г., с. 234 и 235-238.
