Творческое развитие юношей и девушек
Творческое развитие юношей и девушек
Групповое принятие решенийГрупповое принятие решений
X
Слабости коллективного ответа / решения
«Осенью 1964 года мы, Коллегия Справедливости - создатели только что родившейся передачи «Турнир СК» (старшеклассников), с томительным страхом и нетерпением ожидали ответов на самое первое наше задание. Право участвовать в соревновании предоставлялось любой средней школе - справьтесь только лучше других с домашним заданием. Но где гарантия, что старшеклассники, и без того сверх меры занятые, станут тратить время на ещё одно сомнительное «мероприятие», требующее большой затраты времени (вопросы мы поставили серьёзные) и... коллективных усилий? «Коллективных» - в этом была главная загвоздка.
Опытный редактор хорошо знает: вызвать «поток писем» телезрителей нетрудно. Охотники отвечать - и не на бог весть какие вопросы! - всегда найдутся. Стоит лишь объявить викторину, обещать призы, участие в передачах. Наши мечты были честолюбивы и ... малореальны.
Передача должна объединить большой коллектив ребят.
Не на спортивном поле и не в хоровом кружке, а в спорах о проекте подводного парома или проблемах мирового океана, в поисках материала о выдающихся событиях в районе Атлантики, составлении шахматной задачи, обсуждении нового спектакля, раздумьях о современном балете и т.д. и т.п. Но творчество сугубо индивидуально, а мы хотим привлечь коллектив. Возможно ли это? И еще...
На спортивном поле с ребятами тренер, хоровым кружком руководит преподаватель пения, а кому нужны мы с нашей передачей? Собрать вместе ребят разных классов и интересов, воодушевить, организовать... Кто это сделает? Сами ребята? Но не слишком ли привыкли наши высоченные и широкоплечие старшеклассники, охотно ли, иронично ли, исполнять указанное им взрослыми и не очень проявлять собственную инициативу? Не найдутся в школах помощники из учителей, причём любимых, признанных ребятами - всей нашей затее конец.
Мы всё-таки решили рискнуть. И вот теперь ждали. Опасения оправдались: ох, как мало их тогда пришло, ответов на наше первое домашнее задание - один, два, три... И тут звонят из проходной: вам принесли пакет - забирайте. Пакет громадный, красной краской выведено: 38. Благоговейно открываем - и рассыпается по столу целая гора - десятки, может быть, сотня - писем-ответов на наши вопросы. Солидные «научные исследования» с чертежами и схемами, лирические стихи и шуточные рассказы, рисунки, магнитофонные плёнки с записями собственных песен, деревянная статуэтка и даже... научно-фантастический роман. Многие в отдельных пакетиках и конвертах. В конце каждого труда тщательно выведены фамилия и имя автора: Иванов Петя, 10 «а», Севастьянова Наташа, 9 «в».
Нам совершенно ясно: ответов друг друга они не читали. Единый коллектив никогда не выпустил бы от своего имени столь разные произведения. Они исключали одно другое по содержанию, принадлежали перу удививших глубиной знаний, блеском фантазии и ...невежеством, зрелостью мысли и ...наивностью.
Мы понимали: стихотворение сочиняет один человек, идею проекта предлагает тоже один, и трактат о генетике пишет один, самый «учёный»; но из всех предложенных стихов команда - если бы была команда! - в бурных спорах выбрала бы несколько; идею проекта, перекрикивая друг друга, «доводила» бы ночь напролёт целая «научная лаборатория», а рабочие чертежи поручили бы сделать «конструкторскому бюро»; трактат о генетике оброс бы дополнительными главами, замечаниями и забавными рисунками на полях.
Замечу кстати, что именно так выполнялись впоследствии домашние задания в наших лучших школах, в том числе и в 38-й, нашем неоднократном победителе.
Одна интеллигентная мама очень способного десятиклассника рассказывала нам о том, как приятно ей было смотреть на своего «архииндивидуалиста, железно идущего на медаль», когда он и человек десять его товарищей, собравшись у них дома, до хрипоты, чуть не до драки, спорили, сочиняли фантастическую гипотезу для «Турнира СК»: «Такие были они все милые, дружные, увлечённые. Вот чего-то такого, общего, умного, всех захватывающего, им часто в старших классах и не хватает».
Но всё это было позднее, много позднее. А тогда мы выбрали 38-ю школу «жертвой».
Школе, приславшей больше всего ответов - и лучших ответов - Коллегия Справедливости определила место где-то в хвосте турнирной таблицы: за индивидуализм, за невыполнение основного требования - коллективности ответа.
Об этом мы объявили во всеуслышание на первой же передаче «Почта Турнира СК». Ребята обиделись. Обиделся директор. И учитель физики. Оказывается, мы стали приобретать первых помощников-энтузиастов: это он, физик, бросил по школе клич - участвуем в «Турнире СК»! Три месяца 38-я школа гордо молчала. Зато 10 других поняли, чего мы от них хотим. И 38-я поняла тоже.
На четвёртый месяц мы получили ответ из 38-й. Командный. Безоговорочно признанный лучшим. 38-я школа прошла на очередной Турнир. И проиграла, к большому нашему огорчению: мы всё-таки чувствовали себя виноватыми за ту, первую, «Почту». Противники оказались легче, изящнее. Не уступая 38-й в глубине, так же лихо оперируя терминами вузовских Лансберга и Фихтенгольца, они покорили Коллегию каскадом шуток, стихотворных экспромтов, каламбуров.
Через год 38-я школа снова выступала в Турнире. С явно слабейшим противником. И сыграла вничью. Бывает же просто невезение. В самом последнем конкурсе, по киноискусству, комментатор режиссёр
В. Венгеров настоял на очень высокой оценке для команды противников 38-й: что-то неуловимое для всех нас и бесценное для ока специалиста оказалось в «монтажной фразе», построенной ребятами из снятых ими тут же, на Турнире, и проявленных в студийной лаборатории фотографий.
Мы боялись выйти из студии: негодующие глаза, испепеляющие речи. Мы «невзлюбили их с самого начала», «придрались и завалили», они «выходят из Турнира», «никогда больше»... А потом звонили учителя, родители и говорили «совершенно объективно», «независимо от того, что это их дети»... Бесполезно было доказывать, что мы все, от помощника режиссера до Председателя Коллегии Справедливости профессора М.М. Ермолаева - человека справедливейшего! - отчаянно «болели» за 38-ю и её командора (командором был тогда чудесный парень Саша Пахомов, способный математик и одарённый пианист; держался скромно, но как-то очень с достоинством).
И вот проходит еще год. На ристалище снова наш ветеран, «простившая» нас 38-я, только новые лица в команде. Соперники, 239-я школа, двукратный финалист Турнира прошлых лет.
Болельщики, взрослые и ребята, ожидают одного из интереснейших состязаний года: впервые встречаются эти столь сильные противники. Обе школы - среди самых известных в Ленинграде (38-я - физическая, 239-я - математическая), их питомцы сидят бок о бок на городских олимпиадах, между ними давний дух боевого соперничества.
В 38-й готовились к Турниру истово. Чей-то папа устроил всей команде пропуск в научные залы Публичной библиотеки. Ребята сами договорились в Эрмитаже о нескольких экскурсиях. Учителя дружно не замечали пустующие в классах парты…» […]
Турнир выиграла 38-я школа».
Львова Т.Л., Книга о «Турнире СЛ», СПб, «Гриф», 2014 г., с. 20-24.
