«В то же время для социальной и технической эволюции более характерна ситуация, при которой элементы одного таксономического ранга пытаются занять одну нишу и сохраняют отношения конкуренции между собой. В этом случае их количество существенно ограничено. Для оценки характера его изменений можно использовать закон Седова (Седов 1988; 1993), который уточняет известный кибернетический закон Эшби о необходимом разнообразии.
Идеи Е.А. Седова активно развивает А.П. Назаретян, поэтому мы воспользуемся формулировкой закона Седова, приведённой в книге A.П. Назаретяна (2004):
«В сложной иерархической системе рост разнообразия на верхнем уровне обеспечивается ограничением разнообразия на предыдущих уровнях и, наоборот, рост разнообразия на нижнем уровне [иерархии] разрушает верхний уровень организации».
Таким образом, условием усложнения таксономии нижних уровней является отмирание или, чаще, маргинализация менее удачных таксонов высших рангов. Впрочем, данный закон не отменяет возможности возвращения к эволюции на более высоких уровнях иерархии, но указывает, что такие явления имеют катастрофический характер (Назаретян 2004; Цирель 2005).
Впрочем, действие этого закона не ограничивается социальной и технической эволюцией, характер образования важнейших биологических классов (птиц, млекопитающих и т.д.) по современным представлениям (см., например: Татаринов 1987) был близок к тому же правилу: вначале существовали различные варианты существ, близких по месту в экологической нише и даже по приспособлениям, чтобы её занять, но потом оставался либо один главный вариант, либо главный вариант и небольшое количество маргинальных, нашедших себе укромные ниши в отдаленных областях суши.
Подобный тип развития хорошо иллюстрируют примеры из развития техники. Например, из множества летательных аппаратов, придуманных на заре воздухоплавания, остались лишь самолёты и вертолёты, чьи области применения («экологические ниши») почти полностью разделились, а третий распространённый класс, дирижабли, полностью вымер. Дополняют эту схему аэростаты, планеры, ракеты и т.д., имеющие существенно более узкие области применения.
Впрочем, не менее успешно подобный тип эволюции можно иллюстрировать примерами из социальной истории. Л.Е. Гринин (Гринин 2007) показывает, что во времена формирования ранних государств последние существенно различались между собой, а кроме них существовали не уступающие им по уровню организации аналоги ранних государств, но, как продемонстрировала история, менее гибкие и менее способные к дальнейшей эволюции. К настоящему времени аналоги государств исчезли (последними умерли кочевые империи), а реальные государства отличаются меньшим разнообразием по основным функциям, чем их прототипы, точнее, их различия принадлежат к совсем другим уровням, чем 3-5 тыс. лет назад. Другим не менее сильным примером является организация экономических систем.
Если «первоэкономики» отличались большим разнообразием, то затем, по распространённой классификации Поланьи (Polanyi 1977), осталось лишь три типа - реципрокная, редистрибутивная и рыночная системы товарообмена, причём первый тип сохранился в основном как маргинальный».
Цирель С.В.,Скорость эволюции: пульсирующая, замедляющаяся, ускоряющаяся, в Сб.: Эволюция: космическая, биологическая, социальная / Отв. редакторы: Гринин Л.Е., Марков А.В., Коротаева А.В., М., «Урсс», 2009 г., с. 75-76.
