Деградация и развал компании по Сирилу Паркинсону
«… сложность управленческой структуры прямо пропорциональна размерам фирмы. Но и возраст играет тут не последнюю роль.
Очень немногими компаниями управляют сейчас их основатели. В наше время у кормила власти стоит или правнук основателя, какой-нибудь Расшуллер III, или группа специалистов. В обоих случаях компания теряет свою первоначальную жизнеспособность. Расшуллер III лишён, как правило, яростной мужественности прадеда. У него нет основного стимула - стремления вырваться из оков бедности или социальной незначительности. Он титулован и богат, образован и обаятелен. Для управления процветающей империей, которую он сам никогда не смог бы создать, III вполне подходит. А каков будет IV? Любая империя рано или поздно доживает до немощного, интеллигентского или эстетствующего наследника. […]
То, что вас окружает, не назовешь беспорядком: это упадок. Упадок, или загнивание, или, как его иногда называют, декаданс, - сложное явление, и вам необходимо познакомиться с ним поближе. Декаданс ассоциируется в Вашем воображении с греховной дамой, соблазнительным будуаром и французскими винами, однако (резонно думаете Вы) при чём здесь металлургический концерн? А дело в том, что у Вас не совсем верное представление о загнивании. Возьмём дерево, оно почти никогда не загнивает от болезни и никогда (по свидетельству очевидцев) - от грехов. Дерево начинает загнивать, когда достигает максимальных для его вида размеров, и перестаёт расти, потому что завершен биологический цикл. Организации, так же как и растения, не живут вечно. Зрелость неминуемо сменяется старостью и загниванием.
Именно этот период переживает сейчас «Суперс Гейгант». Его рост прекратился. Он ещё способен в последнем слиянии поглотить своего главного конкурента. Но тут уж может вмешаться Международный суд. Да и вряд ли оно выгодно, это слияние. Гораздо полезнее делать вид, что конкурентная борьба продолжается, тайно согласовывая с последней женской корпорацией (тоже разросшейся до гигантских размеров) цены, стандарты качества и размеры заработной платы. Таким образом, «Суперс», то увеличивая, то сокращая различные отрасли производства и чуть изменяя время от времени рекламу, сохранит на постоянном уровне долю в прибылях. Он будет казаться неколебимым утёсом среди суетливых фирмочек предпринимательского пейзажа. Но не мощью, а старческим окостенением вызвана его величавая неподвижность.
Что же произошло? Да просто концерн попал под действие третьего закона Паркинсона: «Рост приводит к усложненности, а усложнённость - это конец пути». Путь «Суперса» закончен, и упадок прозревается решительно во всём. Посмотрите-ка свежим взглядом на эти здания.
Вот мастерская 1912 года, первый росток будущего концерна, - теперь здесь музей. Вот завод, построенный в 1925 году, огромный, приземистый, наспех сляпанный барак - только бы прикрыть станки от непогоды. А этот дом, построенный в 1934 году, после первого великого слияния, предназначался специально для Правления, на него не пожалели дубовых панелей, кованых украшений, мрамора и бронзы. За шоссе высится лихорадочно быстро возведённый корпус 1944 года, который обречён, подобно всем временным постройкам, десятками лет занимать участок, предназначенный для чего-то другого. И наконец, вон здание, сооруженное в 1960 году для отделов по связям с общественностью, кадрового, помощи и советов служащим, культурного и спортивного - раньше о таких отделах даже не помышляли. Здание представляет собой каркас из лёгких сплавов, облицованный древесно-стружечными плитами, стеклопластиком, полиэтиленом и бумагой.
Участок перед зданием, принимаемый посетителями за пустырь, где когда-то лопнула канализационная труба, оказывается японским садиком, а старые пометки строителей, сделанные обломком кирпича, - фресками Сакуры Макаки. Современные постройки замечательны не только своей легковесной конструкцией, но также звукоизоляцией из минеральной ваты и воздушным отоплением. Спроектированные профессором Трухенбаумом из Бесчестерской Высшей архитектурной школы, они, без сомнения, являются последним криком зодческого искусства. Неизвестно, будет ли концерн все той же незыблемой твердыней через двадцать лет, но постройки последнего периода рухнут, по всей видимости, года через четыре.
Внимательно осмотрев здания, пошлите за платёжной ведомостью и узнайте, ценится ли в концерне техническое творчество. Администраторы, грубо говоря, делятся на творцов и управителей. Что важнее, новая продукция или спокойная обстановка? На словах творчество и прогресс поддерживают решительно все, но реальное положение дел характеризуется распределением жалованья. Кого у Вас больше ценят, инженера или бухгалтера, химика или счетовода? Как добился своего поста нынешний директор завода: нашёл ли он промышленное применение отходам производства или просто в его цехе никогда не было скандалов? Концерну нужны и творцы, и управители, но кто из них оценивается дороже? Если творец зарабатывает меньше управителя, значит, загнивание уже началось.
И наконец, чтобы завершить Ваши изыскания, посетите какую-нибудь дальнюю заставу суперсгейгантовской империи - экспериментальную ферму в Исландии, например, или исследовательскую лабораторию в Тасмании. Посмотрите, чем там занимаются учёные, и задайте им важнейший вопрос: когда они последний раз видели управляющего? Если они ответят, что в прошлом году, дело плохо. Если скажут, что лет пять назад, ещё хуже. А если они заявят, что не видели его никогда, значит, «Суперс» неизлечим. При загнивании больших империй мелочно-диктаторская суета в центре зачастую сопровождается пренебрежением к основным проблемам и отдаленным провинциям. Распад центральной власти чувствуется прежде всего на окраинах, куда с трудом дотягивается рука центра. Именно так - у фортов стены Адриана - особенно ясно чувствовался упадок Римской империи. Неукомплектованность когорт не так страшна, как отсутствие инспекторских смотров. Бывает, что империя ещё существует, но её силы уже на исходе и скоро совсем иссякнут. Загнивание превратится в распад».
Сирил Паркинсон, Законы Паркинсона, М., «Прогресс», 1989 г., с. 157-159.
