Феномен массового паразитизма по М.К. Мамардашвили

«… мы живём в мире, который в основном определяется одним очень важным обстоятельством (ну конечно же не только им), а именно тем, что мы живём в уровнях общественного массового производства.

Для нашей проблемы этот случай интересен ещё и тем, что общественное массовое производство вещей означает, что всё меньшее число людей, творчески занятых, способно воспроизводить жизнь и управлять всё большим числом людей, которые могут быть вообще никак не заняты - не требуется этого. То есть, что в современном мире в каком-то смысле возродился феномен, хорошо известный в античном мире, - феномен паразитизма большого числа людей. Паразитизма не личного, каждого из них в отдельности, но паразитизма именно массового.

В современном обществе, в котором наука обслуживает производство, изобретаемые в приложении науки к производству схемы могут мультиплицироваться в такой массово производимой продукции, которая своей массой даёт обществу достаточную прибыль, чтобы общество могло бы содержать всё большее число людей, всё менее и менее приобщённых к источникам богатства. То есть под паразитарными слоями я имею тут в виду людей, которые своим трудом, своими усилиями и условиями своего существования не приобщены к воспроизводству источников того богатства, которым они могут пользоваться. Но в условиях всеобщего просвещения и решённости всех основных задач буржуазного просвещения у всех этих людей есть язык, грамотность, образование и всякого рода личные и духовные потребности. Чтобы этим людям жить в мире, который они могли бы понимать, им нужно было бы много работать... над собой. «Вкладывать капитал».

А работать не хочется. Человеку - как эмпирическому существу - это нередко свойственно. И беда ещё в том, что в современном обществе появились заменяющие работу схемы, которые делают мир понятным. Это идеологические схемы, которые удовлетворяют потребность человека в сращённости основ своего личного существования с каким-то пониманием - а человек ведь не может жить, не уважая себя, без личного достоинства, он чего-то от себя ожидает. Так вот, если какая-то идеологическая схема удовлетворила без труда (повторяю: жить-то хочет достойно, а трудиться лень) его личную потребность в понимании, т.е. сделала мир, в котором он живёт, не сложным, а простым и поэтому понятным, то она, эта схема - неразрушима.

Итак, с одной стороны, мы имеем рост числа людей, жизненные условия которых не связаны с условиями их богатства, и с другой - среди людей популярны идеологические схемы, упрощающие действительность, избавляющие от необходимого труда, от необходимого развития. Чтобы воспроизводился сложный мир, должно воспроизводиться сложное усилие саморазвития, т.е. капиталовложения в себя - в свои способности, деяния, воображение, мышление. Без этого мы будем иметь полностью застойное общество - как раз тот тупик, во избежание которого в человечестве исторически были заложены какие-то механизмы.

Философская деятельность имеет ко всему этому очень серьёзное отношение и по одной простой причине: философия отличается от науки тем, что это - интеллектуальная деятельность, направленная на то, чтобы в любой новой или сложной ситуации воссоздавать способность человека понимать и находить себя и своё место через то знание, которые он имеет о мире.

Фактически философия пытается дать человеку возможность найти себе место - понятное место - в том мире, который описывается знанием. Если есть мир, который описывается знанием, и если человек не может найти себя - осмысленное для себя место - в той мере, в которой этот мир описан знанием, то это знание для него перестаёт быть человеческим богатством.

То есть философия - особого рода деятельность, направленная на то, чтобы составить правило интеллигибельности того мира, который описывается наукой и положительным знанием.

Философия - деятельность, направленная на то, чтобы постоянно оживлять и фиксировать место человека в том мире, из которого приходит информация. Не человека, наблюдающего мир и внешнего ему, но некоего существа в том источнике, который и поставляет информацию, даваемую нам наукой. Если не удается этого делать, то мы оказываемся в ситуации, которую на эмпирическом уровне или обыденным языком мы описываем как ситуацию «отчуждения», или «аномии» и т.д. и т.п. Философия в этом смысле может быть определена как некоторый бытийно-личностный эксперимент, продуктом которого является личность, на одной стороне, и картина мира - такого мира, в котором эта личность могла бы осмысленно жить, ориентироваться, понимать и воспроизводить себя в этом мире в качестве именно личности, - на другой.

Человек есть некая совокупность фундаментальных человеческих требований к миру - каким он должен быть. Это неотделимо от феномена человека. А позитивное знание нам описывает мир каким он есть. Философская деятельность внутри знания и пользуясь средствами знания - понятиями, - пытается выявлять каждый раз такой мир, в котором личность могла бы жить (или, быть может, выявив, не хотела бы жить - это одно и то же).

И философы - так называемые великие философы - это люди, которые экземплифицируют собой - экспериментально - способ бытия такого рода. Поэтому нас всегда интересуют их записи. Они ведь к тому же оставляют всевозможные записи - книги, тексты. И поэтому в случае философии мы всегда обращаемся к этим персональным записям, тогда как в науке мы обращаемся просто к анонимно сформулированным знаниям, законам, формулам. В науке нам не нужно добираться до «оригинала», до источника. А вот в философии существует эта - интуитивно несомненная - задача всегда обращаться к оригиналу».

Мамардашвили М.К., Философия и личность, журнал «Человек», 1994 г., N 5,  с. 5-19, цитируется по Хрестоматии: Психология личности / Под ред. Гиппенрейтер Ю.Б., Пузырей А.А., Архангельская В.В., М., «Аст», «Астрель», 2009 г., с. 99-100.

 

Постановка проблемы «В чём смысл жизни?» с помощью понятия «переход к надсистеме»