Древнегреческий миф о Дедале и Икаре в изложении Овидия
«Моя задача серьёзна - я хочу рассказать, каким искусством можно удержать при себе бога Любви, мальчишку, рыскающего без определённой цели по огромному миру. Он лёгок, и у него два крыла, на которых он может улететь: трудно с ним сладить! Минос принял все меры, чтобы не дать убежать своему гостю, между тем последний нашел себе смелый путь к бегству с помощью крыльев.
«Ты, Минос, славишься своим правосудием, - сказал Дедал, заперев плод преступления одной матери, полубыка-мужчину или полумужчину-быка,- «положи же конец моему изгнанию, позволь моему праху лечь в родную землю! Игрушка несправедливо поступившей со мною судьбы, я не мог жить на родине. Дай же мне, по крайней мере, умереть там! Но если ты не хочешь оказать эту милость старику, позволь вернуться хоть ребёнку! Если же ты не можешь быть снисходительным к ребёнку, будь снисходительным к старику!»
Так говорил он, - хотя мог сказать не только это, но и многое другое, - однако царь не давал ему согласия на возвращение. Поняв, что всё напрасно, Дедал сказал: «Теперь, именно теперь, Дедал, тебе представляется случай доказать свою гениальность! Миносу подвластна суша, ему подвластны моря: и земля, и вода останавливают моё бегство!.. Остаётся один путь - воздух. Попробуем уйти по воздуху! Могучий Юпитер, прости мне моё намерение,- я не хочу подниматься к твоему звёздному жилищу: у меня остался единственный путь для бегства от моего тирана! Если мне будет необходимо идти через Стикс, я переплыву Стикс! Позволь мне изменить законам моей природы!»
Часто гений становится причиной несчастий. Мог ли кто думать когда-либо, что человек в состоянии летать по воздуху?..
Между тем Дедал начинает раскладывать по порядку перья, легкий материал, и связывает их друг с другом нитками. В нижней части он скрепил их расплавленным в огне воском. И вот единственная в своём роде работа мастера была кончена. Сын Дедала весело брал воск и перья, не подозревая, что этот аппарат приготовлен для его плеч. «Это судно должно доставить нас в отечество, оно поможет нам бежать от Миноса,- сказал отец Икару, - пусть Минос запрёт всё другое - воздуха ему всё равно не запереть! Насколько возможно, старайся лететь по воздуху благодаря моему изобретению! Старайся только не приближаться к Большой Медведице или спутнику Боота - вооружённому мечом Ориону! Лети на крыльях за мной! Я буду впереди, а ты не должен отставать от меня. Под моим предводительством нечего бояться! Если мы полетим близко к солнцу, воск не выдержит жара; с другой стороны, если станем взмахивать крыльями близко над морской поверхностью, крылья отсыреют от морской воды и потеряют свою гибкость. Лети посередине! Остерегайся также, дитя моё, ветров! В какую сторону понесёт тебя ветер, в ту сторону и лети!» Давая эти советы, Дедал приладил мальчику крылья и показал, как двигаться с их помощью, учил его, как учит птица своих слабых птенчиков. Затем он прикрепил к плечам сделанные для них крылья и робко пустился в непривычный для него путь. Уже собираясь лететь, он поцеловал своего молодого сына и как отец не мог удержаться от слёз...
Неподалёку был холм, правда, не такой большой, как гора, однако ж господствовавший над равниной. Отсюда и пустились отец и сын в роковое для них бегство.
Сам Дедал двигает своими крыльями, но смотрит и на то, как летит его сын, продолжая свой путь. Непривычное для них путешествие приводит их в восторг; но смелый Икар, ничего не боясь, летит не с той осторожностью, с какой следовало бы.
Видевшие их рыбаки, стараясь поймать рыбу дрожащей удочкой, бросали начатую ими работу. Уже слева от них оставался Самос; уже они миновали Накс, Парос и любимый Аполлоном Делос. Справа от них был Аебинт, поросшая густым лесом Калимна и окружённая богатыми рыбой болотами Астипалея, когда мальчик, слишком самонадеянный, как это бывает в его не знающие осторожности годы, поднялся выше, чем следовало, и оставил своего отца одного. Размякли связки, растаял воск от близости солнца; лёгкий воздух не смог сдержать двигавшихся рук. В ужасе взглянул Икар с высоты неба вниз на море!.. От сильного страха потемнело у него в глазах... Воск растаял. Машет Икар своими голыми руками, дрожит и не может ни за что ухватиться. Упал он и, падая, вскричал: «Отец, отец, я падаю!» Зелёные волны моря сомкнули его уста, пока он говорил... Между тем, бедный отец - и в то же время уже не отец - звал его: «Икар!» - «Икар! Где ты? В какую сторону ты летишь?», - звал он его. «Икар!», - продолжал он звать его... и увидел на воде перья. В земле похоронил он сына. Море же теперь носит его имя. Минос не мог помешать человеку убежать на крыльях, а вот я готовлюсь удержать на месте... крылатого бога!»
Овидий, Наука любви, М., «Эксмо-пресс», 1999 г., с. 315-318.
