Отдельные творческие решения в кино и на телевидении
Появление нового жанраСоздание новых направлений деятельности, жанров, стилей…
Интерпретация уже известных решенийИнтерпретация уже известных решений
X
Танго Кумпарсита - первый показательный номер спортивной пары: Л.А. Пахомова - А.Г. Горшков.
«… на премьере публика в Лужниках осталась к нему, в общем-то, равнодушной, а специалисты - те просто нас заклевали: Непонятно! Зачем нужно показывать старомодный, отживший своё танец? - Какие вкусы может воспитывать такая постановка: какие-то фривольные движения бёдрами, плечами? Да, как ни смешно теперь об этом вспоминать, но тогда наша милая Кумпарсита показалась кое-кому чересчур смелой. […]
Безоговорочный успех нашей Кумпарситы был ещё и успехом танго. Ни те, кто упрекал нас в отсталости вкуса, ни мы сами не предполагали, что близится волна нового интереса к забытому танцу. Уже после появления Кумпарситы танго вернулось на эстраду, в кино, на телевидение. Стали даже в ритме танго сочинять песни. Именно само классическое танго на льду вызывало восторг трибун везде, где бы мы ни выступали... Классическое танго! Если бы мы имели понятие о классическом танго!
Идея Кумпарситы принадлежала Анатолию Чайковскому, мужу Лены. Он вообще активно участвовал в нашей творческой жизни. Когда речь шла о выборе музыки, сюжета, Лена нередко соглашалась с его предложениями, во всяком случае, так бывало при работе с нами. Загадочно, но факт: его любимые произведения в чем-то соответствовали нашему облику, стилю нашей пары. Так вот, Кумпарситу он видел давным-давно в старом фильме. Там вроде бы танцевал танго знаменитый Рудольфо Валентино. Эту картину - она, по-моему, называлась Случай в пустыне - мы так и не смогли посмотреть. Ездили в Белые Столбы, в Госфильмофонд - не было там фильма с таким названием. Но впечатление от Кумпарситы у Толи сохранилось так отчетливо, что он довольно точно по смыслу, по содержанию показывал нам танец - жесты, контуры рисунка. Ходил в каком-то экстазе по комнате в тренировочных штанах, изображая знойного Рудольфо. Мы все смеялись и радовались, пребывали в счастливом творческом возбуждении. […]
Наверное, мы попали в точку с этим танцем. Видимо, он был самым лучшим нашим танцем, если все запомнили Кумпарситу, и просили Кумпарситу, и судили о нас по Кумпарсите, и любили нас за Кумпарситу. Я думаю, этот номер в максимальном приближении отвечал нашему темпераменту, нашему видению танца - танца вообще, танца как явления, как особого средства самовыражения. Кумпарсита - это мы, это мы в то время, это то время.
Я не знала, что такое настоящее танго до постановки Кумпарситы. Никогда в жизни не танцевала танго на полу. Бальные танцы на паркете я впервые увидела в начале семидесятых годов, когда по телевидению транслировался какой-то международный конкурс. Но я никогда не встречала ничего похожего на то, что делали на льду мы. Году в семьдесят пятом или в семьдесят шестом мы с Сашей попали на концерт ансамбля Аргентинское танго. Кажется, это был фольклорный ансамбль из Аргентины. Девочки-мулатки, коротконогие, в мини-юбках, на высоченных каблуках, мальчики-крепыши. Они танцевали своё танго, и мы познакомились, наконец, с тем, что несомненно было первоисточником нашей Кумпарситы, мы узнали её. Нам же в своё время помогла придумать движения музыка, помимо того, что показывал по памяти Чайковский.
Когда мы готовили олимпийскую программу в семьдесят шестом году, я подолгу просиживала в театральной библиотеке, делая подборку по Испании, по испанскому танцу. И вот тогда я натолкнулась на журнальные снимки Рудольфо Валентино. Три-четыре позы, наверное, самые его знаменитые. Партнёрши разные. Очень яркий костюм: такие штаны расширенные, с завязками, широкий пояс, фигаро, шляпа аргентинская. Валентино казался довольно массивным. Очень представительный, очень красивый мужчина.
Кумпарсита не была этапом, вехой на пути к чемпионским медалям. Номер показательный. Но благодаря этому танцу мы поняли - к счастью, в самом начале нашего довольно-таки трудного пути - одну очень важную истину: танец любой - обязательный, произвольный - должен быть наполнен жизнью. Он должен быть одухотворён. Выразительная пластика, логичная хореография, интересные сплетения балетмейстерской мысли - всё это прекрасно. Но чтобы танец вызвал отклик в людях, он не должен носить на себе отпечаток сделанности, он должен быть хоть чуть-чуть, как Кумпарсита, которая заставляла людей улыбаться. […]
Очень забавная реакция была поначалу на Кумпарситу в некоторых западных странах. Номер принимали хорошо, но в тех эпизодах танца, на тех движениях, которые у нас встречали аплодисментами, там раздавался дружный смех. Мы недоумевали по этому поводу, пока не нашлось объяснения. Тамошняя публика сравнивала Кумпарситу с танго на паркете. Бальные танцы хорошо известны в странах Западной Европы. Очень часто поклонники фигурного катания проявляют большой интерес и к бальному танцу. Одни и те же клубы, как правило, культивируют и фигурное катание и бальные танцы. И вот когда мы показали свою Кумпарситу, её приняли за талантливую пародию на паркетное танго. В то время как в наших залах публика, наоборот, поверила нам, поверила танцу, увидела его таким, каким он и был задуман».
Пахомова Л.А., Монолог после аплодисментов, М., «Советская Россия», 1988 г., с. 7-11.
