НЕНерешение актуальных проблем / задач, хотя средства для этого есть
Подмена решения эмоциями и разговорамиПодмена решения задач эмоциями и разговорами
Интеллектуальное жульничествоИнтеллектуальное жульничество - блеф, не выполнение декларируемого
X
Н.А. Добролюбов описывает типичную подмену решения актуальных задач длинными и бесплодными разглагольствованиями…
Русские литераторы «… сочли себя чем-то высшим и подумали, что жизнь без них обойтись уже вовсе не может: если они поговорят, так и сделается что-нибудь, а не поговорят, - ничего не будет.
Утвердившись в таком отвлечённом и высокопарном убеждении, они и не догадались, что жизнь всё-таки идёт своим чередом, всё-таки заявляет свои требования, вырабатывает новые понятия, ставит новые вопросы и представляет данные для их разрешения. Они ожидали встретить теперь то же, что было за двадцать лет назад; но их ожидания оправдались только вполовину. […]
Но не прошло и года, как молодые люди увидели непрочность и бесполезность своего союза с зрелыми мудрецами. Во всей пожилой фаланге оказалось очень немного имён, которые можно бы было поставить во главе нового движения. Большая часть прежних деятелей, давно уже потерявшая возможность гласного выражения идей и стремлений, совершенно отчаялась в течение этого времени в дальнейшем прогрессе общества, перестала следить за жизненным движением событий, сложила руки и осталась в пассивном созерцании до тех пор, пока сила событий опять не вызвала их к деятельности.
Естественно, что они теперь почувствовали себя как-то не в своей тарелке и не знали, что им делать и говорить. Начали они с того, что стали пробовать и разминать свой язык, желая убедиться, что он не разучился произносить человеческие звуки. На первый раз принялись болтать о том, что говорить лучше, чем молчать; потом рассказывали о своём недавнем сне и выражали радость о своём пробуждении; затем жалели, что после долгого сна голова у них не свежа, и доказывали, что не нужно спать слишком долго; после того, оглядевшись кругом себя, замечали, что уже день наступил и что днём нужно работать; далее утверждали, что не нужно заставлять людей работать ночью и что работа во тьме прилична только ворам и мошенникам, и т. д.
Долго неопытная молодёжь рукоплескала заговорившим пожилым мудрецам, как рукоплещут в театре выходу любимого актёра зрители, заранее убеждённые, что он отлично сыграет свою роль. Но с каждым словом почтенных деятелей всё яснее обозначалось их бессилие, с каждым новым выходом журнальных книжек всё слабел энтузиазм молодёжи и тех деятелей прежней партии, которые умели понять её стремления. Возложивши свои надежды на лучших людей предшествующего поколения, молодёжь увидела себя в положении больного человека, который обратился за излечением к прославленному доктору, уже лет за двадцать до того оставившему практику. Вы ожидаете, что он пропишет вам рецепт или по крайней мере даст совет, предпишет диету; но доктор пришёл, потолковал о своих медицинских познаниях и удалился. Вы ждете, что будет дальше.
Через месяц является доктор с известием: ваше здоровье расстроено. Ещё через месяц новое сведение: цвет вашего языка и биение пульса доказывают, что ваше здоровье не совсем в порядке. Ещё через месяц: больные люди должны лечиться; история медицины представляет много тому доказательств.
Через два месяца: вам непременно следует лечиться.
Ещё через два месяца: для того чтобы вылечиться, вам надобно бросить дурных докторов и обратиться к хорошему.
Через месяц: хорошего доктора трудно залучить к себе; но если дать хорошие деньги, то и хороший доктор придёт к вам.
Через два месяца: при лечении следует наблюдать диету, предписанную не дурным, а хорошим доктором.
Через три месяца: диета должна быть сообразна с характером болезни.
Через два месяца: способ лечения также должен быть принят в соображение при назначении диеты.
Через месяц: болезнь входит пудами, а выходит золотниками.
Ещё через месяц: чтоб сохранить свое здоровье, надобно вести себя осторожнее.
Ещё через месяц: не надобно допускать вредных внешних влияний, от которых может страдать ваше здоровье. Через два месяца: вы больны оттого, что не побереглись...
И так далее, и так далее...
Целые годы проходят в мудрых рассуждениях, которые вам одинаково знакомы и при болезни вашей и в здоровом состоянии. Вы можете в это время двадцать раз выздороветь, опять захворать, объесться, опиться, насмерть залечить себя, а прославленный доктор, давно оставивший практику, всё с прежним самодовольствием будет сообщать вам глубокие афоризмы, вроде вышеприведённых... Поневоле вы от него отступитесь.
Так точно живая и свежая часть русского общества нашла необходимым отказаться наконец от почтенных и умных фразёров, вызвавшихся подобным образом лечить общественные раны земли русской. Эти бедняки потерялись от радости, когда увидели, что есть люди, готовые принять их лечение. Как бы не смея верить своему благополучию, они сочли нужным предварительно пуститься в рассуждения, убедить людей в пользе медицины, наставить их относительно значения диеты, и привыкши видеть себя забытыми, загнанными, отвыкши от практической медицины, отставшие врачи не могли удержаться, чтобы не вознаградить себя за бездействие разглагольствиями и чтобы вместе с тем не излить желчи на дурных врачей, которые отстранили от дел их, хороших докторов. В таких-то занятиях и заключалась вся практика наших общественных врачей из зрелых мудрецов; ни облегчения для больных, ни научения для молодых врачей не оказывалось от них ни малейшего.
Прошло ещё несколько времени терпеливого ожидания, и открылось новое обстоятельство, почти отнявшее у молодёжи последнюю надежду на мудрую партию пожилых деятелей (говоря: «пожилые», мы везде разумеем людей, которые прожили свои молодые силы и уже не умеют понимать современное движение и потребности нового времени; такие люди встречаются и между двадцатипятилетними).
Оказалось, что они не умеют заглянуть в глубь современной общественной среды, не поднимают сущности новых потребностей и стоят всё на том, что толковалось, двадцать лет тому назад. Теперь уже всякий гимназист, всякий кадет, семинарист понимают многие вещи, бывшие тогда доступными только лучшим из профессоров; а они и теперь говорят об этих вещах с важностью и с азартом, как о предметах высшего философского разумения».
Добролюбов Н. А., Литературные мелочи прошлого года / Собрание сочинений в 9-ти томах, Том 4, М.-Л., «Гослитиздат», 1961-1964 гг., с. 64-66.
Декларативные и процедурные знания по И.Л. Викентьеву
