Деградация общества
Деградация общества
Деградация групп, прослоек, тусовокДеградация групп, прослоек, тусовок
X
Скрытое вырождение людей в обществе по В.П. Эфроимсону
«Основной формой отбора у человека была эффективная плодовитость (число детей, достигших половой зрелости или оставивших потомство).
Невозможно рассчитать тот урон, который понёс «совокупный интеллект» человечества из-за того, что массы талантливых людей уходили в монашество и католическое священничество - уходило зачастую потому, что только в церковной иерархии знатность происхождения не играла столь решающей роли. Священничество католиков и монашество обрекало на безбрачие и бездетность. Не исключено, что безбрачие католического духовенства в какой-то мере ответственно за интеллектуальные контрасты между протестантским севером и католическим югом в Европе и Америке.
Церковь действительно умела использовать своих служителей в соответствии с их способностями и внутренней направленностью. Подлинно идейных верующих она направляла в опасные и трудные, героические миссии, карьеристов и интриганов она оставляла в Европе. Примером может служить то, что масса индейцев уцелела лишь в «заповеднике» - иезуитском государстве в Парагвае, в полном подчинении у святых отцов, но зато и в относительной безопасности от набегов бесчисленных хищников.
Несомненно, что ещё в Средние века число родившихся детей на пару родителей было примерно одинаковым почти во всех классах общества, и различия имели место в основном по числу внебрачных детей знати и состоятельных людей и по уровню детской смертности. Среди католического дворянства широко распространился обычай постригать в монахини тех дочерей, для которых не могли собрать достаточного приданого. Начиная примерно с середины прошлого века, быстро возрастая с начала нашего столетия, стало всё резче сказываться кастовое и классовое различие в числе детей в семье. Параллельно среди купечества и горожан вообще утвердился обычай ограничиваться лишь одним сыном и одной дочерью: сын для того, чтобы было кому принять на себя семейное дело, а единственность дочери обеспечивала ей большое приданое и тем самым гарантировало социальный подъём. Наконец, расходы на образование нескольких детей стали превышать материальные возможности семьи.
Общественная установка, определявшая критерии ценности личности лишь по материальному уровню, по социально признанному успеху, вне зависимости от числа детей, тоже способствовала ограничению плодовитости. По существу, именно ограничение числа детей было одним из важнейших условий социального подъёма в частнособственническом обществе XIX-XX века.
Эта же малодетность, минимализация числа братьев-сестёр, облегчала зачастую дальнейший социальный подъём последующим поколениям. В ходе истории в ряде стран Востока, Средней и Передней Азии у Чингизидов, Тимуридов, Великих Моголов, иранских шахов, византийских императоров и турецких султанов, у Атридов настоящих и испанских, у Меровингов и Капетингов - словом, почти повсеместно и независимо друг от друга, среди владычествующих династий развивалось правило: по возможности, ещё при жизни отца, и почти обязательно после его смерти один из претендентов на престол уничтожал физически, ослеплял, постригал в монахи всех своих конкурентов. Достаточно вспомнить, скольких потенциальных соперников убрал Ричард III. То, что этот обычай далеко не ограничивался владетельными династиями, хорошо знают читатели «Разбойников» Шиллера.
В современном, цивилизованном обществе что-либо подобное почти невозможно, да и бесцельно. Наследовать обычно нечего. Но зато срабатывает иной социальный механизм: прикладное мальтузианство, воздержание от деторождения или ограничение рождаемости».
Эфроимсон В.П., Педагогическая генетика. Родословная альтруизма, М., «Время знаний», 2010 г., с.177-178.
