Продажа стихов и секрет их авторства по П.Л. Мелехину

Воронежский поэт Павел Леонович Мелехин имел своеобразное представление об авторском праве и чувстве собственной значимости:

«Жизнь Мелехина вечно была не устроена, и, видимо, для того, чтобы хоть чем-то её скрасить, он пускался на всякие проделки. Так, он от имени Воронежской писательской организации сам прислал однажды в «Литературную газету» телеграмму о своей смерти. А редакция, не проверив этого печального факта, опубликовала сообщение о кончине поэта. Всё это, конечно, вскрылось, был шум, имя Мелехина долгое время многократно упоминалось во время разговоров на литературные и окололитературные темы.

А в семидесятых годах, когда он переехал жить в Подмосковье, разнесся слух, что он пишет стихи за воронежского поэта Михаила Касаткина. И когда Павел зашёл в редакцию альманаха «Поэзия», я позвал его в свой кабинет и спросил: - Слушай, Паш, я уже от нескольких человек слышал, что ты пишешь стихи за Касаткина... Нисколько не смутившись, он выпалил: - Конечно, пишу! Разве он сам может сотворить что-то путное? Я удивился: - А зачем? Он мне немедленно всё объяснил: - У меня написаны горы стихов. Они без движения валяются годами - бегать по редакциям, устраивать их в журналы да в газеты, унижаться я не люблю. А жить-то нужно. Да у меня и ребёнок родился, тоже молока просит... Так вот, когда мне до зарезу нужны деньги, я звоню в Воронеж: «Миша, срочно присылай три сотни. А я тебе на эту сумму немедленно вышлю стихи». Я не поверил ему: - Правда?! - Да абсолютная правда! Я и не только за него пишу стихи. Ещё, пожалуй, найдется целый десяток человек, которым я продаю их. Я усомнился в этом, но Павел твёрдо сказал: - Дело, конечно, ваше - верить мне или не верить. Но это действительно так! Когда-нибудь это будет известно всем!..

Потом в «Литературной газете» появилась заметка о том, что в поэтических книгах П. Мелехина и А. Головкова, вышедших в «Советском писателе», есть несколько стихотворений, в которых совпадают не только отдельные строки, но и целые строфы. Я сверил их. И в самом деле нашёл эти совпадения...

Болезнь Павла прогрессировала. Он стал писать жалобы во все инстанции, в которых правдивые и горькие факты перемежались с явно вымышленными и невозможными. В одном из писем, копию которого Павел отдал мне, он требовал от очень высоких инстанций не только публикации его стихов, но и присвоения ему звания Героя Советского Союза за смелые разоблачения многих ответственных чиновников Союза писателей!.. Не больше и не меньше - звания Героя Советского Союза.

Кончилась его жизнь трагически - он выбросился из окна...

Уже после его смерти в «Советском писателе» вышла книга стихов М. Касаткина. И вдруг... Кто-то обнаружил, что одно стихотворение является акростихом. Из первых букв, начинающих каждую строку, сложилось: «Касаткин ти говно». Слова, начинающегося на «ы», не нашлось... Мог ли сам автор так «тепло» отозваться о себе?

Я имел прямой разговор с Касаткиным. Он объяснил мне очень путано, что, мол, Мелехин правил эти стихи и таким образом поиздевался над ним.

Но возникает вопрос: за что? И ещё один: можно ли править до такой степени, чтобы получилось что-то совершенно немыслимое?

Каждый человек, хоть немного знакомый с поэтической работой, знает, что для этого нужно все стихотворение переписать заново. И почему Мелехин должен был это делать?

Я вспомнил фразу Павла: «Когда-нибудь это будет известно всем!» Вероятно, он имел в виду и этот акростих...». 

Старшинов Н.К., Что было, то было… На литературной сцене и за кулисами: весёлые и грустные истории о гениях, мастерах и окололитературных людях, М., «Звонница-МГ», 1998 г., с. 404-405.