Борьба с языковыми штампами по К.С. Станиславскому

К.С. Станиславский считал, что часто «заболтанный словесный текст роли мертвит интонацию и суживает звуковой диапазон», поэтому слова автора репетируемой пьесы можно – на время – заменить произвольными, ничего не выражающими (!) слогами…

К.С. Станиславский показывал актёрам и студийцам  «… разговоры на тарабарском языке. Этот язык Константин Сергеевич изобрёл, чтобы не штамповать текст. Яркость видений, смысл, цель, во имя которой что-то рассказывается, - всё должно быть понятно, хотя человек произносит не слова, а та-та-та-та... «Тататирование» - так называл Станиславский это упражнение.

Сам он им владел в таком совершенстве, что не было минут более радостных для нас, чем те, когда он соглашался рассказать таким образом какой-нибудь случай в студии или, изредка заглядывая в книгу, таким же образом «читал» нам монолог Фамусова о Москве. Он облекал свои мысли в разнообразнейшие «та-та-та-та», и получались такие великолепные, яркие, живые интонации, что мы неудержимо хохотали и аплодировали. Интонационное богатство, юмор, яркость подтекста - все становилось выпуклым, зримым, а тончайший жест - то кончиками пальцев, то платком - или взгляд, договаривавший то, что не скажет ни слово, ни жест, - всё, всё учило бесконечно трудному, большому искусству».

Кнебель М.О., Вся жизнь, М., «Всероссийское театральное общество», 1967 г., с. 276.


Замечу, что аналогичный приём работы со стихотворным текстом у поэтов  называется «рыба»…