Борьба И.В. Сталина за власть по А.А. Зиновьеву
Отмечу «…некоторые характерные свойства известных мне сочинений о Сталине, сталинизме и сталинской эпохе. В этих сочинениях обычно выделяется один какой-то аспект исторического процесса (чаще - аспект борьбы Сталина за личную власть и репрессий), раздувается сверх меры, целостность этого процесса испаряется, и невольно получается одностороннеложная его картина. Историческая эпоха далее рассматривается со стороны (как она представляется западному наблюдателю) или сверху (как она представляется с точки зрения деятельности партий, групп и отдельных личностей). И потому невольно получается поверхностное и чисто фактологическое описание. Основное в этой эпохе, то есть всё то, что происходило в массе населения и послужило базисом для всех видимых сверху и со стороны явлений, то есть основной глубинный поток истории почти не принимается во внимание или учитывается в ничтожной мере. Потому сталинизм представляется как обман и насилие, тогда как в основе он был добровольным творчеством многомиллионных масс людей, лишь организуемых в единый поток посредством обмана и насилия.
Другая характерная слабость упомянутых сочинений - смешение словесной формы и объективной сущности эпохи. Реальность лишь частично и к тому же в превращённой форме отражается в словесном потоке своего времени. Не всегда речи деятелей эпохи, программы партий, резолюции съездов, газетные статьи и книги адекватно отражают глубинное течение истории. Иногда бурное кипение страстей происходит в стороне от главного течения и на мелком месте, а мощное скрытое течение остается незамеченным на поверхности. Преувеличение роли словесной формы истории и игнорирование её неадекватности скрытой сущности процесса имели следствием то, что второстепенные личности и события занимают больше внимания людей, чем реально первостепенные, их роль сильно преувеличивается в ущерб исторической правде. Характерный пример этого - непомерное раздувание интеллекта Троцкого и умаление такового Сталина, объяснение победы сталинизма над троцкизмом личными отрицательными качествами Сталина и его сподвижников. А между тем с точки зрения существа исторического процесса (то есть, глядя на него снизу, из глубины) победа сталинизма была закономерным следствием того, что именно Сталин и сталинисты наиболее адекватно выражали сущность потребностей той эпохи и её объективные тенденции.
Троцкий и подобные ему кажутся гениями лишь с точки зрения словесной пены истории. Если они и гении, то гении болтовни, а не реального дела. С точки зрения понимания существа эпохи все они суть жалкие карлики в сравнении со Сталиным. Масштабы исторической личности определяются не умением долго и красноречиво болтать, а именно степенью адекватности тому движению массы, на роль руководителя которой её вытолкнули обстоятельства. Масштабы исторической личности определяются, далее, не способностью понимать объективную сущность происходящих событий и объективные тенденции исторического процесса в данное время, а тем, насколько его личная деятельность совпадает с объективными закономерностями нарождающегося общества и насколько она способствует реализации его объективных тенденций.
Интеллект исторического деятеля мало что общего имеет с интеллектом учёного-социолога и учёного-историка, изучающих эпоху этого исторического деятеля и его роль в ней. Исторический деятель может быть гением в своей области, не имея ни малейшего представления о средствах познания, которыми оперируют ученые и с которыми знакомы даже начинающие студенты. Ворошилов и Буденный, например, понимали в происходящем с научной точки зрения не больше, чем лошади, на которых они принимали военные парады. Но они были хорошими помощниками Сталина и исправно служили его делу. Сталин сам понимал с научной точки зрения в происходящем немногим больше их, но именно он был историческим гением, а они были ничтожествами в сравнении с ним. И он был таковым не благодаря тому, что был чуточку образованнее и умнее их в качестве студента некоей науки, а благодаря своему умению сыграть роль, заданную ему историей. Великие исторические деятели не столько творят историю, сколько вытворяют истории, история же сама творит их по образу своему и подобию. […]
Роль вождя в такой же мере навязывается, в какой завоевывается. Иногда это происходит вопреки психологическим характеристикам человека. Каждый человек в потенции обладает всеми возможными психологическими свойствами. Какие получают преимущественное развитие, зависит от обстоятельств. Сталин не был выдающимся злодеем (сравнительно с прочими) от природы. Он был дитя своей эпохи. В начале пути в первые годы после революции он мало чем выделялся из общей массы «злодеев». Зиновьев раньше Сталина начал практиковать террор. Его характеризуют как человека честолюбивого и неразборчивого в средствах, как паникёра и демагога. Троцкий позёр, тщеславен, высокомерен, делал всё то, что делали Сталин и Зиновьев. Они были не лучше Сталина с точки зрения злодейств. Сталин превратился в выдающегося злодея, поскольку принял навязанную ему роль и сыграл её блестяще, поскольку он добился успеха. Если бы он потерпел крах и кто-то другой «захватил» власть, выдающимся злодеем и тираном стал бы тот «счастливчик». Это историческая роль, которую так или иначе сыграл бы любой другой, включая Ленина. Может быть, несколько иначе. Немного хуже. Немного лучше. Но роль, по сути дела, была лишь одна.
В условиях социализма борьба за власть, за сохранение статуса власти, за единство власти с необходимостью требует уничтожения противников. А сама эта борьба есть необходимое условие самосохранения общества. Сталин был исполнителем этой социальной необходимости, а не злодеем, навязывающим свою волю обществу вопреки природе последнего.
Противники Сталина играли другие роли. Они были вынуждены играть эти другие роли, порою - обличать злодейства Сталина. Это было их оружие в их борьбе. Слабое, но оружие, а не некая природная добродетель.
В массовом процессе революционного переворота в самих основах исторического процесса роли личностей распределяются в общем и целом справедливо - поток истории избирает наиболее вероятное и доступное русло. Сталин был наилучшим кандидатом на занятую им в результате длительной борьбы роль.
Сам факт навязывания определённой личности исторической роли огромной важности делает бессмысленными всякие разговоры о мотивах её деятельности. Все пишущие о Сталине приписывают ему жажду власти как определяющий мотив всей его деятельности. Это чушь несусветная, хотя жажда власти - широко распространенное явление.
Что побудило семинариста Джугашвили вступить в марксистский кружок? Жажда власти? Что, он заранее предвидел, что станет во главе государства? Жажда власти может появиться лишь как следствие приобретенной власти или осознания её реальной возможности. Лишь обретя большую власть и осознав это, Сталин начал борьбу за власть - за её удержание и упрочение. Да и то это было вынужденное средство удержаться у власти. Любой человек в таком положении вынуждается объективными законами человеческих отношений на борьбу за власть и на уничтожение своих противников и конкурентов. Есть объективные законы социальных ролей. Сталин был избран генсеком в силу предшествующей роли. Роль его в будущем предвидеть было невозможно. Ленин хотел использовать Сталина как своего технического секретаря. Троцкому такая роль казалась унизительной. Он метил на большее. Дело не в жажде власти. Дело в формировании и структуре власти в данных условиях и в данной системе. Повторяю, эта форма борьбы за власть и организацию власти - объективная необходимость истории, а не субъективная черта. Сталин обладал жаждой власти не больше других. Любой другой на этом месте выглядел бы так же.
Почти все, пишущие и писавшие о сталинском периоде, употребляют понятие «ошибка» при оценке поступков деятелей той эпохи. Утверждают, например, что Сталин неправильно оценивал двоевластие после Февральской революции, допустил ряд ошибок в первые месяцы после Октябрьской революции, в 1922 году допустил крупнейшую ошибку в национальном вопросе, короче говоря, ошибки, ошибки, ошибки... Конечно, в отдельных простых ситуациях понятие ошибки уместно. Но в рассмотрении сложного и грандиозного исторического процесса оно лишено смысла. Исторический процесс и деятельность его выдающихся участников оценивается в иных понятиях. Возьмем, например, тот факт, что Троцкий не приехал на похороны Ленина. Ошибка это или нет? А что изменилось бы в ходе истории и в судьбе Троцкого и Сталина, если бы Троцкий приехал с юга на похороны Ленина? Логически ничего не докажешь, а опытное повторение ситуации с изменением поведения Троцкого невозможно. Всё остальное - пустые гадания. Сталин был вытолкнут на роль политического деятеля, а не академического мыслителя.
Актёр не несёт ответственности за то, что сочинил автор пьесы и что навязал ему режиссер. Актер несет ответственность лишь за то, насколько хорошо он сыграл свою роль в навязанных ему рамках. Сталин сыграл свою роль актёра в спектакле, поставленном ему Великим Автором и Режиссёром - историей. Теперь, глядя назад, мы можем приписать ему любые скверные мотивы и любые роковые ошибки. Но что с того? Роль-то всё равно уже сыграна. И сыграна навечно. Сталин был величиной реальной».
Зиновьев А.А., Нашей юности полёт, М., «Аст»; «Астрель», 2010 г., c. 13-15 и 129-130.
