Философия
Отдельные философские парадигмы, метафоры и идеи…
Функциональный подходФункциональный подход
X
Концепция функционализма по Джону Дьюи
Джон Дьюи в своих работах, публиковавшихся с конца 30-х годов XX века, предложил концепцию познания, получившую название «функционализм».
«Истина как оправданная утверждаемость состоит не из одной фиксированной и неизменной истины, а из набора истин.
Как указывал Джемс, истину делает истиной «ведущая или направляющая сила идей, благодаря которой мы вновь догружаемся в конкретность опыта». Следовательно, истину можно назвать работоспособностью идеи и соответствующей ситуации. «Истинна та идея, действие которой приводит нас к тому, для чего она предназначена». Истинно то, что заслуживает доверия, и если идеи, значения, понятия, представления, теории, системы действуют как орудия активной перестройки данной среды, устранения какой-либо конкретной трудности или неприятности... они заслуживают доверия». Гораздо правильнее было бы говорить об истинных актах суждения, чем об истинных высказываниях, а употребляя последнее выражение, следует отдавать себе отчет в том, что оно несколько метафорично.
Истины не присутствуют в ситуациях с самого начала, их надо создать. Они соотносятся с реальностью не как фотографии с их объектами, но скорее как «изобретения с условиями, которым должно отвечать изобретение». В действительности ошибки закономерны, а истина - исключение, извлекаемое из безбрежного моря опыта. Если я слышу грохот с улицы, то истина, состоящая в том, что шум производит трамвай, «создаётся» лишь тогда, когда я подхожу к окну и преобразую неопределённую ситуацию, частью которой является моё смутное постижение проезжающего трамвая.
Однако интерпретация истины как действующей и создаваемой требует известной осторожности. То, что истина успешно действует, не означает вовсе, что все, действующее успешно, в каком-либо смысле истинно. Это означает, напротив, что истинно лишь то, что удовлетворяет специфическим познавательным условиям, участвующим в исследовании, в результате которого выдвигаются претензии на познание истины. В самом деле, лишь в случае адекватного выполнения этих познавательных условий претензия на истинность становится настолько заслуживающей доверия, что её можно с успехом применить для удовлетворения непознавательных стремлений, которые часто являются источником поисков истины.
Точно так же то, что истина создаётся, не означает, что можно сделать истинным всё, что вздумается.
Условия и границы создания истины устанавливаются в виде особых условий для каждого исследования; всеобщие же условия постепенно выявляются методологией науки. Можно считать, что истину составляет то, что утверждал бы беспристрастный «учёный», то, для открытия чего научный метод является наиболее совершенным, «то, что принимается на основе адекватных свидетельств»; причём эти свидетельства определяются «наблюдением и экспериментом». Поэтому метод определения истины одновременно и является строгим и подлежит социальной проверке.
«Истинность и ложность зависят от того, что обнаруживают другие люди в процессе осторожного осуществления эксперимента по наблюдению актов размышления», и «убедить в ошибке или привести к истине - значит помочь другому увидеть и обнаружить нечто такое, чего сам он не смог найти и познать».
Не отвергая концепции истины как проверяемости или оправданной утверждаемости, можно, как это показал Джемс, интерпретировать истину как некоторого рода соответствие. Искомое соответствие состоит не в копировании, подобном копированию объекта фотографией: в данном случае либо копия была бы бесполезной, либо объект - недоступным. Искомое соответствие скорее похоже на то, «как ключ отвечает условиям, которые накладывает на него замок, или как два корреспондента отвечают друг другу... короче говоря, как решение отвечает требованиям проблемы». Это даже вообще не соответствие предпосылкам, а «отношение, в котором высказывания как средства познания... находятся к тем экзистенциальным последствиям, которые благодаря экзистенциально осуществляемым операциям выполняют условия, поставленные событиями, образующими проблему».
В дополнение к понятию истинности в том смысле, о котором до сих пор говорилось (то есть максимально допустимой условиями близости к истине), существует понятие истинности в более глубоком смысле, при котором снимаются все ограничения, наложенные существующими в данный момент условиями. И, несмотря на нашу неспособность устранить в настоящее время эти условия, истину в этом окончательном смысле всё же можно определить и выразить в терминах окончательного раскрытия, если только в этом определении адекватно учитывается пробный (tentative) характер раскрытия истины в каждый данный момент.
В вопросе об истине в этом смысле Дьюи следует за Пирсом: «Лучшее из известных мне логических определении истины, - определение Пирса: «Под истиной мы разумеем то мнение, с которым в конце концов неизбежно соглашается любой из тех, кто занимается данным вопросом... Истина есть то согласование абстрактного высказывания с идеальным пределом, в стремлении к которому бесконечное исследование порождает научное убеждение. Абстрактное высказывание может достичь этого согласования, лишь признав собственную неточность и односторонность. Это признание является существенной составной частью истины».
Томас Хилл, Современные теории познания, М., «Прогресс», 1965 г., с. 317-319.
