Германия
«Мыслить - занятие опасное»
Ханна Арендт в интервью, 1973 год.
Германский философ и историк.
Выбор будущей области занятий был сделан Ханной Арендт, судя по её интервью, ещё в 14 лет: «Каким-то образом передо мной встал вопрос: либо я смогу заниматься философией, либо покончу с собой. Не то чтобы я не любила жизнь, нет! Дело было в том, о чём я говорила раньше, - в необходимости понять».
Ханна Арендт, Разговор с Гюнтером Гаусом: телевизионное интервью (октябрь 1964 г.), журнал «Социологическое обозрение», 2013 г., № 1, с. 10.
Она училась в университетах Германии. Перед приходом нацистов к власти бежала во Францию, а оттуда – в США.
«В новейшее время, по мнению Арендт, главная опасность для мировой цивилизации более не грозит извне – от природных катаклизмов или «внешнего варварства».
XX век продемонстрировал, что мировая цивилизация может порождать варварство из себя самой.
Наиболее радикальной формой «внутреннего варварства» в этом смысле явился в новейшее время феномен тоталитаризма.
Этой проблеме посвящена книга Арендт «Истоки тоталитаризма» (The Origins of Totalitarianism. 1951), которая принесла ей всемирную известность в качестве политического философа. Тоталитарные формы правления явились деструктивным способом выхода из кризисного состояния современного мира и были реакцией (хотя и неадекватной) на базисную неустойчивость нашей эпохи. […]
Гигантское «омассовление» индивидов в XX веке закрепило уже сложившуюся ранее в сознании радикальных идеологов привычку мыслить в масштабе континентов и чувствовать веками. Одним из явлений, давших непосредственный толчок зарождению тоталитарных движений, Арендт считает появление в XX веке феномена «массы».
«Масса» объединяется не путём позитивного осознания общих интересов (ибо она не обладает отчётливой классовой структурированностью), а на основе «негативной самоидентификации» («ужасающей отрицательной солидарности»).
Последняя выражается в отторжении устоявшихся социальных ценностей и любых форм их политического представительства. «Падение охранительных стен между классами, – считает Арендт, – превратило сонные большинства, стоящие за всеми партиями, в одну громадную, неорганизованную, бесструктурную массу озлобленных индивидов... Они не нуждались в опровержении аргументации противников и последовательно предпочитали методы, которые кончались смертью, а не обращением в новую веру, сулили террор, а не переубеждение».
По мнению Арендт, массовая поддержка тоталитаризма не проистекает ни из невежества, ни из процесса промывания мозгов. Тоталитаризм создаётся комбинацией двух видов принуждения – внешней политической репрессии (которая террористическими методами поддерживает и воспроизводит феномен «массы») и внутренним самопринуждением, «тиранией логичности» самой идеологии. Этой «тирании логичности» человек передоверяет производство своих мыслей, что является предательством внутренней свободы. Точно так же подчинение внешнему принуждению «тиранического режима» является отречением от свободы внешней.
«Свобода, – по словам Арендт, – как внутреннее качество человека, тождественна его способности начинать и творить новое, подобно тому, как свобода в качестве политической реальности, тождественна существованию некоторого пространства между людьми для их самочинного движения».
Продолжая концептуальное размежевание явлений «традиционного деспотизма» и «тоталитаризма», Арендт вводит понятия «изоляция» и «одиночество». «Изоляция» людей, лишающая их способности к политическому действию, характерна для всех деспотических режимов. «Изоляция» «предтоталитарна»: она необходима, но ещё недостаточна для запуска тоталитарного синдрома. При тоталитаризме она должна быть дополнена «одиночеством» – внутренним саморазрушением способности к опыту и мысли. «Изоляция», лишая человека свободы, делает его «несвободным»; «одиночество» парализует саму потребность действовать, порождает индивида, недостойного свободы. Поэтому идеальным подданным тоталитарного режима, согласно Арендт, является не убеждённый нацист или коммунист, а индивид, для которого более не существует реальности опыта и мысли, который не различает факт и фикцию, истину и ложь.
Архетипической моделью тоталитарного режима Арендт считает концентрационный лагерь. Это – концентрат тотального господства, которое стремится привести бесконечное множество разных человеческих существ к единому знаменателю. Концлагерь является не только механизмом по уничтожению человеческих существ, но также и самонастраивающейся машиной по искоренению самой самопроизвольности, спонтанности (как главной социоантропологической особенности человеческого поведения) и превращению человеческой личности в простую вещь. Арендт впоследствии часто упрекали, с одной стороны, в недооценке роли «бюрократии» и форм государственного принуждения «сверху», а с другой – в концептуальном максимализме и соответственно в «невоплотимости» её модели в реальности (даже в гитлеровскую и сталинскую эпоху)».
Кара-Мурза А.А., Арендт Ханна, Новая философская энциклопедия в 4-х томах, Том 1, А-Д, М., «Мысль», 2000 г., с. 165-166.
В юности училась у Эдмунда Гуссерля, Мартина Хайдеггера и Карла Ясперса.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
