«У истоков греческой философии стоит Пифагор. Это вовсе не значит, что у него не было предшественников, но Пифагор считался по праву одним из мудрейших. К числу же крупнейших натурфилософов Древней Греции, обращавшихся к нравственным идеям, следует отнести Гераклита и Демокрита.
Пифагор много лет провёл в странствиях, тридцать лет из них - в Египте, где познавал таинства и премудрости жречества. На родину он вернулся в зрелом возрасте, примерно лет пятидесяти отроду и стал верховным жрецом храма Аполлона в Дельфах - главного храма греков: дельфийские жрецы, прорицатели и пифии, гадатели и предсказательницы судьбы славились по всей Элладе.
Ко времени возвращения Пифагора в Грецию её религиозная, храмово-культовая культура переживала упадок явно была заметна потеря авторитета и влияния храмов и жреческого сословия. Используя опыт и знания, полученные от египетских жрецов, Пифагор восстановил авторитет дельфийского храма Аполлона, а потом покинул его и переехал в город Кротон. Там он основал общество пифагорейцев со своёй школой.
В учении Пифагора проявилась не только связь культур Египта и Греции, но и дуализм духовной культуры греков, выражающийся в параллельном развитии религиозного культа и человеческих знаний, философии и практической мудрости. Пифагор - одновременно один из реформаторов орфического, мистического культа Греции и один из основоположников греческой философии, умозрительных наук - математики и астрономии.
Заслуживает внимания организация пифагорейской школы и порядок обучения. Пифагор готовил в ней философов, учёных, политиков и администраторов, обеспечивая универсальность образования и подбор лучших человеческих дарований для служения богам и обществу.
Учеников Пифагор отбирал сам. Весь первый год обучения обязанностью ученика было сидеть и молчать. Он должен был только почтительно слушать и, если оказывался неспособным в течение года молча запоминать всё, что происходит в школе, отчислялся. По мнению Пифагора, из такого юноши образованного, сильного, знающего, творчески мыслящего и разумно действующего человека не могло получиться.
После годичного молчания ученик проходил следующее испытание. Ему давалось право говорить перед старшими учениками, а тем - право критически разбирать и оценивать всё, что они от него слышали. И если ученик выдерживал максимальный огонь критики в свой адрес, тогда он оставался для последующего обучения. Если же самолюбие, самомнение и ограниченность показывали неспособность к открытому диалогу и контакту, ученик изгонялся из школы. За пределами школы такой неуспех не был поводом для издевательства или обсуждения, это не ставило клеймо неполноценности.
Но стать учеником Пифагора было великой честью. Последний этап обучения строился на открытом активном участии слушателей школы в обсуждении тех проблем и задач, которые ставились на занятии и выдвигались самим Пифагором. В этой обстановке, в этой школе родилось несколько понятий, живых до сих пор: так, слово «теория», по представлению пифагорейцев, - это состояние внутреннего восторга человека от тех разумных открытий и находок, которые проявляются в его разуме.
Крах общественно-политической деятельности Пифагора, фактического лидера и правителя города Кротона, произошёл неожиданно. Он был подготовлен неспособными и отсеянными из школы учениками. Именно они организовали недовольных «правлением просвещённых», спровоцировали погромы, и Пифагору пришлось спасаться бегством.
Пифагор не оставил письменного изложения своёго учения. Но, по свидетельству учеников, именно Пифагор назвал Вселенную космосом, а строение мира стройным целым, подчиненным законам «гармонии и числа». Природа, сущая в космосе, гармонически слажена из беспредельных и определяющих (начал): так устроен и весь космос, и всё, что в нём, - таковы исходные начала учения Пифагора, пифагорейской доктрины.
В пифагорейском учении прежде всего обращает на себя внимание взаимодействие математики и философии, миропонимания и счёта. Пифагор использовал математику в качестве одного из основных аргументов и доказательств существования божественного начала и божественного разума человека. Ход рассуждений таков: мы, сталкиваясь с конкретными предметами, не видим в природе идеальных вещей. Но создавать идеальные образы, которые к тому же применимы к природе и логически доказуемы или подлежат оперативному комбинированию в процессе мыслительной деятельности, человек может в своём сознании с помощью разума. Идеальный круг, к примеру, в природе отсутствует, но умозрительно его построить можно также, как параллельные прямые, идеальную плоскость и т. д. Таковы первые доказательства того, что в разум человека заложены идеальные, божественные начала.
Пифагор рассматривал логос как упорядоченность, которой математика служит доказательством. Большое значение Пифагор придавал антиномиям - противоположностям, несоединимым по своёй природе, но без наличия которых невозможно понять одно, не сравнивая с другим: «предел - беспредельное», «единство - множество», «свет - мрак», «добро - зло». Интересно его утверждение, что лишь математические расчеты и логико-математические доказательства могут соединять полярные несовместимости.
Аристотель так описывает значение математических наук для пифагорейцев. «Вскормленные на этих науках, - говорит он, они признавали математические начала за начала всего существующего... В числах усматривали они «много сходного с тем, что существует и возникает...» такое-то свойство чисел есть справедливость, а такое-то - душа и ум, другое - удача... Они видели, что свойства и соотношения, присущие гармонии, выразимы в числах... что элементы чисел суть элементы всего существующего и что всё небо есть гармония и число» (Метафизика. 986 а, Ь).
В представлении пифагорейцев всё мироздание и его части пульсируют и звучат как единая стройная симфония. Только ухо человеческое воспринимает не все её звуки.
Вера в разум, его способность свести все к математически доказуемому проявляется у многих греческих философов. её можно найти у Платона, считавшего, что философская образованность начинается с математической. Такая логическая «религиозность», а не практичность математики встречается у Евклида, в его отношении к созданной им геометрии. Преимущества натурфилософии перед религиозными представлениями, в том числе перед орфическим учением с его пантеизмом, перед мистицизмом пифагорейцев - в единстве научной и философской мысли. Отсюда соединение искания научной истины и человекомудрости, научной методики и логики, выработка требований общественного порядка, нравственности и правопорядка, совместимых со свободой личности в справедливости.
Пифагорейцами было лишь выдвинуто предположение, что мысль выше чувства и интуиция выше наблюдения, что доказательство стоит над эмпирическими знаниями. У натурфилософов это трансформируется в принцип обязательного превосходства человеческой мудрости над эмпирической наукой, а в практической жизни - разумного над чувственным».
Разумович Н.Н., Пифагор / Русский Гамлет, М., «Российская политическая энциклопедия», 2010 г., с.142-146.
