Творческий процесс / акт по мнению ректора МГУ В.А. Садовничего

Виктор Антонович Садовничий:  «Университетские курсы по истории науки, в том числе математики, а также значительная часть научно-популярной литературы, нередко страдают общим недостатком - лекторы и авторы обычно рассказывают студентам в основном историю успехов, оставляя за скобками драмы идей и людей, стоящих за этими успехами. […]

Изложение же истории науки в таком полном её объёме доступно, как правило, лишь профессиональным учёным, которые глубоко знают свою науку изнутри и сделали собственный вклад в решение её проблем. Такой учёный может развернуть перед Вами скрытую от постороннего взгляда и полную истинного драматизма картину борьбы, заблуждений (искренних и намеренных) и тупиковых теорий. Самое замечательное и неожиданное заключается в том, что эти научные ошибки совершались не какими-то глупцами, а подчас и великими умами. Так изложенная история науки предстанет не только как картина успехов, но и как картина ошибок и заблуждений, как драма идей. Успехи без ошибок немыслимы.

Действительно, история ошибок человеческого ума так же важна, как история его движения вперёд к истине.

Понимание этого факта позволяет нам осознавать подлинно творческую атмосферу открытий в науке.

Дайсаку Икеда: «Успехи без ошибок немыслимы» - это золотые слова. […] Вы раньше говорили, что научные идеи приходят в голову неожиданно. Японский нобелевский лауреат по химии, доктор Симомура, известный открытием флуоресцентного протеина у медуз, рассказывал то же самое: его посетило озарение, когда он однажды лежал на палубе катера. Я, конечно, полагаю, что это случилось не просто так. Внезапно осенившей идее должен был предшествовать длительный и упорный умственный труд.

Как Вы оцениваете такое «научное озарение»? Часто ли это происходит с учёными?

 

Виктор Антонович Садовничий:  Думаю, что в работе математиков такое случается отнюдь не редко.

 

Моррис Клайн (1908-1992), известный американский математик, писал: «Творческий акт имеет мало общего с логикой или рациональными рассуждениями. Вспоминая обстоятельства, при которых их озарила блестящая идея, математики нередко отмечали, что вдохновение не имело прямого отношения к тому, чем они в это время занимались. Иногда озарение наступало в тот момент, когда человек ехал в транспорте, брился или размышлял о чем-то другом. Творческий процесс нельзя по желанию довести до высшей точки или продлить самыми радужными посулами. Он проистекает особо успешно, когда разум предается праздности и воображение свободно расправляет крылья».

Мартин Гарднер (род. в 1914 г.), другой известный американский популяризатор науки, пишет: «Озарения... приводящие к кратким, изящным решениям, привлекали и продолжают привлекать внимание психологов. Наступают они внезапно, как гром среди ясного неба... Что именно происходит в мозгу творческой личности, когда на неё нисходит озарение? Этого не знает пока никто. Озарение, взлёт, интуитивное постижение истины - процесс довольно загадочный, не поддающийся попыткам расчленить его на составные части и воспроизвести при помощи ЭВМ».

 

Я вот хочу сказать, что математика - это поэма и философия. Математик, как правило, любит долго размышлять над сложной математической задачей, порой ещё никем не решенной. Этот процесс может длиться неизвестно сколько. Но в момент, когда неожиданно наступает озарение, он ведет себя как чудак, совсем не как математик. От радости он может прыгать, громко кричать и обнимать кого попало! Я помню такое и по себе».

Виктор Садовничий, Дайсаку Икеда, На рубеже веков. Разговор о главном, М., Изд-во МГУ, 2013 г., с. 294-297.

 

Как несколько сотен (!) профессоров искали национальную идею Росссии.

 Видеообзор: современные творческие техники и подходы