Искусствоведение и литературоведение
Признание результатов творческой личностиПризнание профессиональным сообществом и/или обществом в целом результатов деятельности творческой личности
X
«Будущее литературного процесса определяет мера таланта его участников.
Есть разница между Огаревым и Фетом? Безусловно. Однако не в сфере мировоззрения, а в уровне таланта. Огарёв был революционером, а Фет - крепостником. Но вопреки своей исторической обречённости Фет писал куда лучше.
Аполлон Григорьев был почти что люмпеном. (Вроде Льва Халифа.) А Тютчев - камергером. (Вроде Седых.) Сейчас это абсолютно не важно.
Внуки будут оценивать наши достижения только по эстетической шкале. Останется единственное мерило - качество. Будь то - пластическое качество, качество духа, юмора, интеллекта...
История сгладит и отодвинет на задний план жизненные обстоятельства. Обессмыслит самую злободневную гражданскую подоплёку. Перечеркнёт конкретные реалии.
Вот мы без конца цитируем строки из «Евгения Онегина». Например, такие:
... И Страсбурга пирог нетленный
Меж сыром лимбургским живым
И ананасом золотым...
Сейчас досужие исследователи установили, что пирог - это вовсе не пирог. А гусиный паштет. А «нетленный» он потому, что консервированный. Действительно, в те годы изобрели фантастическую новинку - процесс консервирования. Что и было запечатлено цепким на детали Пушкиным.
Кого это сейчас волнует? Одного Юрия Михайловича Лотмана...
Реалии забыты, а стихи живут, потому что хорошо написаны.
Только качество определит литературу будущего.
Проза Солженицына выше прозы Леонидова именно качеством. И ничем другим... Я часто слышу: «Талант может развиться в эмиграции, усовершенствоваться, заявить о себе. Родиться в эмиграции талант не может...»
Я не разделяю этого убеждения. Мне кажется, рождение таланта абсолютно непредсказуемо, иррационально внелогично. Тут может произойти всё, что угодно.
Например, появление Аксёнова, Войновича, Гладилина - было естественным. Оттепель, кончина Сталина... И тому подобное.
А появление Солженицына - неестественным. Более того - противоестественным. Вообразите капитана артиллерии. Потом заключённого. Потом ракового больного в азиатском захолустье. Потом рязанского учителя. И вдруг - гениального писателя...
Солженицын растил свой талант двадцать лет. Затем написал четыре тысячи гениальных страниц. А Ерофеев двадцать лет пил водку. Затем написал «Москва-Петушки» (65 страниц). И снова пьёт водку.
Оба - настоящие писатели. Где же логика?
В эмиграции может родиться гениальный писатель. А может и не родиться. Это логически непредсказуемо, как и многое другое в жизни и творчестве. Контуры литературы будущего можно различить, исследуя литературу прошлого. Как известно, все повторяется.
Мерилом будет - качество. Это надёжный, а главное - единственный серьёзный критерий. Может быть, любой из нас станет первой жертвой этого критерия. Что не делает его менее справедливым. А главное - менее единственным.
Мы уже говорили на тему: «Две литературы или одна?» По сути - это разговор о будущем литературы.
Литература едина. В ней есть элементы, присущие любой здоровой культуре. Имеется - аванград, реалисты, эксцентрики. Наличествует - сатира. Присутствует - нигилизм.
Будущее литературы - в осознании собственных прав. И собственных возможностей. Из методологической разработки относительно того, как жить и «что делать», литература превратится в захватывающее явление самой жизни.
Из наставления по добыче золота она превратится в сокровище. И не важно будет, трудом добыто это сокровище или получено в наследство!»
Довлатов С.Д., Писатель в роли Кассандры (речь на пресс-конференции в Лос-Анджелесе), в Сб.: Речь без повода… или Колонки Редактора, М., «Махаон», 2006 г., с. 259-261.
Оценка результатов / достижений творческой от «мирового уровня»
