Последовательная смена лидеров движения во времени по А.Б. Петрищеву

«Среди каждого народа родится некоторый процент людей интеллектом выше среднего уровня, - если хотите, это такая же ненормальность, как и моральный идиотизм, только направлена она в обратную сторону.

По независящим обстоятельствам отдельные представители этой породы могут быть не более грамотны, чем толстовский Аким.

Если же говорить не об отдельных представителях, а вообще, то эта группа обладает наибольшею остротою знаний, потому что ей свойственны наивысшая жажда и страстность исканий.

В интеллектуальной надстройке она сильна, необходима, неустранима. Но частенько детски беспомощна там, где требуются действия, соответственные зоологической базе. Колумб нужен, чтоб открыть Америку.

Но когда хотят эксплуатировать её, Колумба целесообразно сажают на цепь, а с цепи спускают конквистадоров: тут уже нужны Кортец и Пизарро.

Людьми исключительно высокого интеллекта оформляется, подготовляется и освещается гнев нации, разрушается нормально сдерживающая массы власть отживших традиций. Но когда эта интеллектуальная задача выполнена и гнев вспыхивает и дорастает до мистических плясов вокруг эшафотов, истиннолюбцы и правдоискатели не только не нужны, но и положительно мешают «господству разума», воздающего божеские почести изобретению Гильотена. Это разум Санчо-Панса, самолично ставшего странствующим рыцарем, санкюлотом и требующего, чтобы теперь Дон-Кихот был его оруженосцем.

А так как это требование органически невыполнимо, то Дон-Кихотов объявляют изменниками и посылают на гильотину. Потом, примерно лет через двадцать пять, избитые и полуодичавшие средние люди записывают погибших «идеологов» и «доктринёров» в святцы, окружают могилы пиететом, а к уцелевшим, маскируя иронией собственный конфуз, идут учиться.

По моему мнению, если мы хотим, чтобы слово интеллигенция имело сколько-нибудь определённый смысл, его надо относить лишь к породе людей, наделённых интеллектом выше нормального среднего уровня».

Петрищев А.Б., Забытая годовщина, журнал «Литературные записки», N 1, 25 мая 1922 г.