Эффект обожествления выдающихся людей
«Русская культура, следуя извечной недемократической традиции общества, обожествляет выдающихся - знаменитых: ожидаем ангельскую безупречность в первоклассном математике - химике, политическом лидере, великом поэте.
Так ведь уже Гёте наблюл - великий человек прежде всего человек. Неплохой писатель Распутин юдофобствует, и московский бомонд недоумевает: как же так? В бытность марксистом меня коробило безжалостное обращение Первого Столпа с книгами (подумать только, вырывал страницы!) и преклоняли его «занятия на простом кухонном столе»; кляня Мартынова, мы не хотим знать, что Лермонтов был наглец-бретёр; забываем, как буйствовала плоть Толстого и чем целый месяц занимался Чехов на Цейлоне; нас отвращают умильные воспоминания секретарш Гитлера о его вегетарианстве (советский воспоминатель не упустил угреватый нос), а российскому читателю невдомёк, как выправилась под ним немецкая экономика; мы отказываем Сталину в образованности, Горькому в слоге, а Мао (не зная китайского) в поэтическом даре; ведать не желаем о бытовом чудачестве Сахарова; либеральная Америка отмахивается от уличённого плагиата Мартина Лютера Кинга.
Глупо связывать высокие свершения с совершенством характера и этическими достоинствами, а чудовищные преступления - с отсутствием всяких способностей».
Бирман И., Я – экономист (о себе любимом), М., «Время», 2001 г., с. 102.
