Движущие силы истории и гений по Л.Н. Толстому [продолжение]

Начало »

 

Новая история, отвечая на эти вопросы, говорит: вы хотите знать, что значит  это движение, отчего оно произошло и какая сила произвела эти события? Слушайте:

«Людовик XIV был очень гордый и самонадеянный человек; у него были такие-то  любовницы и такие-то министры, и он дурно управлял Францией. Наследники  Людовика тоже были слабые люди и тоже дурно управляли Францией. И у них  были  такие-то любимцы и такие-то любовницы. Притом некоторые люди писали в  это время книжки. В конце 18-го столетия в Париже собралось десятка два  людей, которые стали говорить о том, что все люди равны и свободны. От этого  во всей Франции люди стали резать и топить друг друга. Люди эти убили короля  и ещё многих. В это же время во Франции  был  гениальный человек -  Наполеон. Он везде всех побеждал, то  есть  убивал много людей, потому что он  был  очень гениален.  И  он поехал убивать для чего-то африканцев,  и так хорошо их убивал  и   был  такой хитрый  и  умный, что, приехав во  Францию, велел всем себе повиноваться.  И  все повиновались ему. Сделавшись императором, он опять пошёл убивать народ в Италии, Австрии  и  Пруссии.  И там много убил. В России же  был  император Александр, который решился восстановить порядок в Европе  и  потому воевал с Наполеоном. Но в 7-м году он вдруг подружился с ним, а в 11-м опять поссорился,  и  опять они стали  убивать много народа. 

И  Наполеон привел шестьсот тысяч человек в Россию  и  завоевал Москву; а потом он вдруг убежал из Москвы,  и  тогда император  Александр, с помощью советов Штейна  и  других, соединил Европу для  ополчения против нарушителя её спокойствия. Все союзники Наполеона сделались  вдруг его врагами;  и  это ополчение пошло против собравшего новые силы  Наполеона. Союзники победили Наполеона, вступили в Париж, заставили  Наполеона отречься от престола  и  сослали его на остров Эльбу, не лишая его  сана императора  и  оказывая ему всякое уважение, несмотря на то, что пять  лет тому назад  и  год после этого все его считали разбойником вне закона. А  царствовать стал Людовик XVIII, над которым до тех пор  и  французы  и  союзники только смеялись.

Наполеон же, проливая слёзы перед старой гвардией,  отрекся от престола  и  поехал в изгнание. Потом искусные государственные  люди  и  дипломаты (в особенности Талейран, успевший сесть прежде другого на  известное кресло  и  тем увеличивший границы Франции) разговаривали в Вене  и  этим разговором делали народы счастливыми или несчастливыми. Вдруг  дипломаты  и  монархи чуть  было  не поссорились; они уже готовы  были  опять велеть своим войскам убивать Друг друга; но в это время Наполеон с  батальоном приехал во Францию,  и  французы, ненавидевшие его, тотчас же все  ему покорились. Но союзные монархи за это рассердились  и  пошли опять  воевать с французами.  И  гениального Наполеона победили  и  повезли на  остров Елены, вдруг признав его разбойником.  И  там изгнанник, разлучённый  с милыми сердцу  и  с любимой им Францией, умирал на скале медленной смертью  и  передал свои великие деяния потомству. А в Европе произошла реакция,  и  все государи стали опять обижать свои народы».

Напрасно подумали бы, что это  есть  насмешка, карикатура исторических  описаний. Напротив, это  есть  самое мягкое выражение тех противоречивых  и  не отвечающих на вопросы ответов, которые даёт вся история, от составителей  мемуаров  и  историй отдельных государств до общих историй  и  нового рода  историй культуры того времени.

Странность  и  комизм этих ответов вытекают из того, что новая история  подобна глухому человеку, отвечающему на вопросы, которых никто ему не  делает.

Если цель истории  есть  описание движения человечества  и  народов, то  первый вопрос, без ответа на который все остальное непонятно, - следующий:  какая  сила движет народами? На этот вопрос новая история озабоченно  рассказывает или то, что Наполеон  был  очень гениален, или то, что Людовик  XIV  был  очень горд или ещё то, что такие-то писатели написали такие-то  книжки.

Всё это очень может  быть,  и  человечество готово на это согласиться; но  оно не об этом спрашивает. Все это могло бы  быть  интересно, если бы  мы  признавали божественную власть, основанную на самой себе  и  всегда  одинаковую, управляющею своими народами через Наполеонов, Людовиков  и  писателей; но власти этой  мы  не признаем,  и  потому, прежде чем говорить  о Наполеонах, Людовиках  и  писателях, надо показать существующую связь  между этими лицами  и  движением народов. Если вместо божественной власти стала другая сила, то надо объяснить, в чём состоит эта новая сила, ибо именно в этой-то силе  и  заключается весь  интерес истории.

История как будто предполагает, что сила эта сама собой разумеется  и  всем  известна. Но, несмотря на все желание признать эту новую силу  известною ,  тот, кто прочтет очень много исторических сочинений, невольно усомнится в  том, чтобы новая сила эта, различно понимаемая самими историками,  была  всем совершенно  известна.

II

Какая  сила движет народами?

Частные историки биографические  и  историки отдельных народов понимают эту  силу как власть, присущую героям  и  владыкам. По их описаниям, события  производятся исключительно волей Наполеонов, Александров или вообще тех лиц,  которые описывает частный историк. Ответы, даваемые этого рода историками на  вопрос о той силе, которая движет событиями, удовлетворительны, но только до  тех пор, пока существует один историк по каждому событию. Но как скоро  историки различных национальностей  и  воззрений начинают описывать одно  и  то же событие, то ответы, ими даваемые, тотчас же теряют весь смысл, ибо  сила эта понимается каждым из них не только различно, но часто совершенно  противоположно. Один историк утверждает, что событие произведено властью  Наполеона; другой утверждает, что оно произведено властью Александра;  третий - что властью  какого-нибудь  третьего лица. Кроме того, историки  этого рода противоречат один другому даже  и  в объяснениях той силы, на  которой основана власть одного  и  того же лица. Тьер, бонапартист, говорит,  что власть Наполеона  была  основана на его добродетели  и   гениальности ,  Lanfrey, республиканец, говорит, что она  была  основана на его мошенничестве  и  на обмане народа. Так что историки этого рода, взаимно уничтожая положения друг друга, тем самым уничтожают понятие о силе, производящей события, и не дают никакого ответа на существенный вопрос истории».

Толстой Л.Н., Война и мир, Томы III и IV, М., «Государственное издательство художественной литературы», 1949 г., с. 686-691.